Порнуха
–––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
— Все, все все! — воскликнула она, — больше не смотрю, — хотя смотрела, не в силах отвернуться.
— Что случилась, дорогая? – спросил он заботливо и осторожно, условным, как в бальном танце, объятием, коснулся ее талии.
— Зачем мы сюда пришли, почему я должна это видеть?
Она закрыла глаза ладонью, но смотрела сквозь пальцы. Он подошел к пояснительному дисплею ближе и прочитал бегущую строку:
«...криволинейные пазы, в которые перпендикулярно оси кулачка помещены конические ролики, соответствующие форме пазов и принадлежащие расположенной соосно с кулачком муфте или толкателю...»
— Какая гадость! – воскликнула она.
Он стал читать строку, которая побежала по следующему кругу:
« механизм преобразования возвратно–поступательного движения во вращательное»
Сказал:
— Я не ожидал, что произведет на тебя такое сильное впечатление.
— А на тебя? — спросила она.
— Мне это очень нравится, — сказал он с чувством.
За месяц знакомства он видел ее такой впервый раз.
Месяц назад произошла их первая встреча в Ленинке, случайно. Им одновременно понадобилась редкая книга на английском языке. Возле стойки заказов они познакомились. По–английски она читала слабо, а здесь был староанглийский, шекспировский. Они сели за один стол вместе. В зале было холодно и они, сперва машинально, а потом уже сознательно сидели близко друг к другу. От этих касаний плечами, головами, коленями она замирала, тупила, хихикала, не могла сосредоточиться. Он уверенно шел по тексту от странице к странице, конспектировал, исправлял ошибки, терпеливо, если она не понимала, объяснял, а однажды нежно поцеловал ее в затылок.
— Она уже была к этому готова и сразу спросила:
— Хочешь ко мне в гости?
— А что у тебя?
— У меня есть стерео. Музыку послушаем, Дженесис и джаз.
— Кто играет? — спросил он, будучи знатоком джаза.
— Корейский Цыплёнок.
Она жила в огромной трехкомнатной квартире возле Ботанического сада.
— А где твои родичи? – спросил он.
— В загранке. Папа дипломат. Типа ООН. Посланник, блин. Представляешь, в Чайана–таун ходил на массаж, ну, его американцы зажопили и сфотографировали. Так он послу говорит, я не могу без бабы по полгода терпеть, я молодой еще мужчина. Тогда ему разрешили маму к себе вызвать. Так что я здесь одна живу. На каникулы поеду к ним в гости.
— Можно посмотреть, как живут дипломаты? – спросил он.
— Иди, смотри, — она сделала рукой приглашающий жест, как в народном танце. Здесь моя комната, здесь родичи трахаются, а здесь папин кабинет.
— О, какой красавец, — сказал он, увидев большой, в человеческий рост, металлический шкаф. – Интересно, что там внутри?
— Видео, — сказала она, — в американской системе.
— А ты откуда знаешь?
— Так папаша мой тупой, никак код не может запомнить, все время у меня спрашивает.
В тот же вечер они посмотрели Греческую смоковницу.
— Ну, как тебе? — спросила она.
— Не знаю, — сказал он, — а что это, вообще, за жанр?
— Дурак, — захохотала она, это же порнуха, за это пять лет дают, — обняла его за шею и поцеловала в губы.
— Он мягко отстранился и сказал, — извини, меня это не возбуждает.
— А что тебя возбуждает? — сказала она, не отпуская его и глядя ему в глаза. Хочешь посмотрим немецкую про домашнюю хозяйку и водопроводчика?
Бессюжетный двухчасовой фильм про водопроводчика он не досмотрел даже до середины и сказал:
— В первый раз вижу такое плохое бессюжетное кино. Есть что–нибудь еще?
— Есть, о том, как отец трахает свою дочь, про негра с белой женщиной, про то, как жену насилуют, а муж смотрит...
— Какая все ерунда, — сказал он.
— А что не ерунда, — спросила с любопытством она.
— Кое–что, — сказал он загадочно.
— Где посмотреть? – спросила она.
— В Политехническом музее.
Сейчас она стояла широко раскрыв глаза, напрягшись всем молодым красивым телом и гипнотически уперев взгляд в двигающийся поступательно, и одновременно вращающийся, черный блестящий масляный механизм.
— Ты же просила показать, — сказал он.
— Да, но не до такой же степени! — воскликнула она.
2017
Написал Фельдмаршал rabina1950 на microproza.d3.ru / комментировать
