Матвей Платов своей судьбой доказал: казак может все. «Вихрь-атаман» стал графом и профессором Оксфорда, его боготворили англичане, а казаки, полюбившие всей душой своего героя, складывали песни о его победах.
1800 год. Платов сидит в Петропавловской тюрьме из-за доноса: якобы он мечтает свергнуть с престола нового императора, ведь к этому времени слава Матвея Ивановича гремела по всей империи. Злые языки поговаривали, что Павлу I был не мил донской казак. Однако через год Павел I вместе с французами выступает против Англии. В планах — поход в Индию, где базировалась одна из сильнейших британских колоний.
Возглавить лучшие казачьи войска государь предлагает Платову. Император знал, что за Платовым пойдут тысячи казаков хоть к черту.
В короткий срок к походу были подготовлены: 41 конный полк и две роты конной артиллерии, которые составили 27500 человек и 55000 лошадей. Казаки с войском отправились в далекий и сложный путь через всю Азию. Однако дойти до заветной цели им не удалось — в пути до них дошла весть о смерти Павла и вступлении на престол Александра I. К этому времени казачьи войска дошли до Оренбурга и планировали поход через Бухару.
Уже на Дону Платов получил императорскую грамоту, в которой говорилось: «Известные Ваши достоинства мне и долговременно беспорочная служба побудили меня избрать Вас в войсковые атаманы Войска Донского…». Так начиналась атаманская жизнь Матвея Ивановича Платова. А про Индийский поход вспоминали как о фантастическом плане Павла I.
Практически ежегодно столицу области Войска Донского – Черкасск — затапливало. Расположение на островах создавало уйму проблем как для жителей столицы, так и для приезжих. Атаман Платов давно вынашивал проект создания новой столицы.
Место под нее нашли на Бирючьем Куту («Волчье логово»). В 1804 году Император Александр I утвердил представление Матвея Ивановича «об основании на Дону нового города, который будет именоваться новым Черкасском».
План города разрабатывал известный французский инженер Франц Деволан. А в 1805 году в день Вознесения Господня состоялась торжественная закладка города, который получил имя Новочеркасск.
Поговаривают, что когда закладывали войсковой собор, под него спрятали золотой ларец с надписью «Город войска Донского, именуемый Новый Черкасск, основан в царствование Государя Императора и самодержца Всероссийского Александра Первого».
Историческое событие ознаменовал 101 выстрел из орудий. По сей день стоит Новочеркасск, теперь уже столица мирового казачества, а в центре, возле Войскового собора, стоит памятник основателю города — атаману Матвею Ивановичу Платову.
Есть пословица «терпи казак, атаманом будешь», она точно характеризует жизнь Матвея Ивановича. С детских лет, проявлявший большой интерес к военному делу, Платов быстро заслужил первое офицерское звание.
За героизм Матвей Иванович неоднократно удостаивался наград и почестей, получая с удивительной быстротой чины и звания. Сама императрица Екатерина II одарила его великолепной саблей.
К 1812 году Платов стал одним из старейших генералов российской армии. Великая война стала для него возможностью показать свою силу и умение вопреки всем ненавистникам.
Доходило до того, что высшие чины обвинили его в пьянстве, а некоторые напрямую выражали свое недоверие в полководческих способностях казачьего атамана.
Наперекор всем, Платов отметился удачными военными операциями, которые повернули войска Наполеона на Запад. Уже на границе Российской империи Платов добрался до войск маршала Нея и разгромил их. За все это 29 октября 1812 года Платов был возведен в графское достоинство.
Еще до Великой войны Платов встретился с Наполеоном. В 1807 году, когда между Александром I и Наполеоном был заключен Тильзитский мир. В свиту императора был включен Матвей Платов. Во время одной из встреч императоров, Наполеон решил отметить русских генералов орденом Почетного легиона. В это число входил и Платов.
Узнав про это, казачий атаман заявил: «За что ему меня награждать? Ведь я ему не служил, и служить не могу никогда». Эти слова офицеры передали Наполеону, который не заставил долго ждать ответа. Знакомясь с русскими генералами, Наполеон не удостоил рукопожатием только одного Платова. Донской казак припомнил эту обиду.
На одном из военных смотров Платов поступил хитрее. Он долго и пристально смотрел на Наполеона, чем взволновал его самолюбие. К Платову подъехал генерал из его свиты и спросил: «Атаману не нравится великий император, что он так пристально смотрит на него?».
«Я вам скажу, что я вовсе не на императора вашего смотрю, ибо в нем нет ничего необыкновенного, такой же, как и прочие люди. Я смотрю на его лошадь, а как сам знаток, то весьма хочется мне узнать какой она породы», — ответил ему Платов.
Лишь дипломатия останавливала Наполеона и Платова от конфликта. В конце концов, они даже обменялись подарками. Наполеон подарил казаку табакерку с собственным портретом, а Платов подарил императору боевой лук.
Эта табакерка стала для Платова в некотором роде военным трофеем. Лишь после 1814 года и победы над Наполеоном Платов заменил портрет на табакерке на «более приличный антик». Так донской атаман «сменил» Наполеона.
Когда Париж был захвачен союзниками, британцы пригласили к себе Александра I, которого вновь сопровождал Матвей Платов. На туманном Альбионе весть о том, что Платов едет вместе с императором разнеслась очень быстро. Уже по приезду в Лондон, Платова восторженно встречали жители города. «Ура Платову!» — можно было услышать по всему городу.
Донской казак стал для британцев живой легендой. Очевидцы тех событий рассказывали, что однажды толпа после богослужения вынесла Платова из храма на руках и несла до самой кареты.
Визит атамана в театры приостанавливал представление. Платову присвоили звание почетного доктора права в Оксфордском Университете. Вальтер Скотт при встрече с донским казаком был удивлен его знанию истории, много из разговора с Платовым использовал в своих будущих произведениях, а британское правительство присвоило новейшему кораблю имя «Граф Платов».
В британском обществе появился большой интерес к казакам, они были настолько влюблены в этих героев великой войны, что некоторые британцы стали называть себя казаками. В том числе и знаменитый лорд Байрон как-то заявил: «А я казак!» Вот так британцы, влюбленные в Платова, стали казаками.
Не только на картинах, гравюрах и обложках книг красовался портрет атамана Платова. В 1918 году платовский анфас был изображен на донских купюрах достоинством в 250 рублей и на купонах в 50 копеек. Во все времена атаман Платов оставался героем для казачества.
Деньги, напечатанные Ростовской конторой Госбанк, были в ходу вплоть до 1920 года. Купюры с Платовым можно было найти в ресторанах Севастополя или на базарах в Средней Азии. На ростовском печатном станке было изготовлено порядка 25 миллионов рублей.
Подделать их было очень сложно, ведь банкноты печатались на специальной бумаге с водяными знаками, уникальным номером и за подписью управляющего банком Гульбиным.
Планировались, что донские деньги должны были начать официальное обращение по всему Югу России, но их использование прекратилось в 1920-м, когда началась эвакуация белых. Сейчас «платовские» 250 рублей – это легенда нумизматов и настоящая историческая реликвия.
Матвею Ивановичу было дело до всего, если это касалось Донского края. Всячески поддерживал Платов разведение у казаков винограда. Вино, которое делали казаки, славилось еще в XVIII веке.
Например, в 1772 году после путешествия по Дону французский путешественник Паллас был настолько восхищен благородным напитком, что сравнил его с прекрасными образцами итальянского вина. Платов, прочитав хвалебные записи француза, решил, что на Дону стоит активно развивать виноградарство.
В 1815 году казачий генерал привез из французской провинции Шампань лучшие и знаменитые сорта винограда, которые через пару лет дали первый урожай. Вино же из него казаки делали вместе с именитыми немецкими виноградарями, которые приехали на Дон с берегов Рейна по приглашению Платова.
По сей день в разных станицах и хуторах растут те самые кусты винограда, привезенные с военного похода из Франции. Как отмечал историк Савельев, «белые вина Раздорские и красные Цимлянские при умелой выдумке могут спорить с лучшими заграничными».
