В XVI веке в низовьях Днепра на неподвластной никому территории Дикого поля лихие запорожские казаки основали укреплённый военный лагерь — Сечь. Стать частью их сообщества желали любители свободы с разных концов Европы, но для этого необходимо было выполнить определённые условия.
Запорожские казаки своим отчаянным бесстрашием наводили ужас на противника. При этом в этническом отношении они представляли собой весьма пестрое собрание.
Как отмечал этнограф Дмитрий Эварницкий, в независимую Сечь люди могли попасть как по собственной воле, так и в качестве пленников. Те, кто приходил сюда сам, чаще всего искали свободу от крепостной и прочих зависимостей.
Касаясь национальной принадлежности запорожских казаков, учёный констатировал, что среди них можно было повстречать выходцев чуть ли не со всего света, в том числе украинцев, великорусов, белорусов, болгар, татар, литовцев, евреев, грузин, калмыков, поляков, донцов, турок, волохов, черногорцев, немцев, англичан, итальянцев, французов и испанцев.
Схожее мнение высказывал государственный деятель Речи Посполитой, Якуб Собеский, замечая, что большую часть запорожских поселенцев составляли бывшие жители Руси, к которым позже присоединились уроженцы Велико- и Малопольши, а также представители Испании, Германии, Италии и Галлии.
Историк Тарас Ковалец в своей работе, посвящённой данной теме, писал, ссылаясь на Станислава Любецкого: «Этот род человеческий пестрый, из разных наций, но большинство там славян собирается, иногда же и турки, и татары, волохи, венгры к ним переходят».
Такое многонациональное разнообразие Сечи объяснялось высокой потребностью в пополнении рядов войскового товарищества, которые редели как из-за гибели казаков в сражениях, так и из-за уносивших их жизни болезней.
Станислав Зарульский, служивший в Российской армии в ранге капитана, писал в своих заметках, что запорожцы, преследуя цель «приумножения войска», принимали всех желающих без разбора, не интересуясь какой они нации, почему покинули родину и не нарушали ли закон.
Не придавали запорожские казаки значения и вероисповеданию «новобранцев», поскольку все они без исключения должны были принять Православие.
Единая вера сплачивала многонациональное сообщество, исключая внутренние распри. Восприняв основы веры, бывшие сунниты (ногайцы и татары), католики (поляки, немцы, англичане, французы), ламаисты (калмыки), иудеи (евреи), старообрядцы-раскольники (донские казаки) становились адептами общей идеи.
По сведениям Дмитрия Эварницкого принятие иностранцами Православия не носило формальный характер: каждый воспринявший его должен был усвоить догматы новой веры, выучить Молитву Господню, знать Символ Веры, соблюдать посты и навечно присягнуть ей в храме перед Престолом Божиим.
Став частью запорожского братства, перекрещенные казаки не испытывали никаких притеснений со стороны сослуживцев, имея возможность за боевые заслуги наравне со всеми получать высокие должности в войске.
По мнению протоиерея Алексея Чаплина, запорожское казачество на мировой исторической арене представало как ярый поборник Православия. Находясь в центре противоборства сразу трёх религий — Православия, католицизма и ислама, они намеренно отдали предпочтение первой, чтобы иметь дополнительные резоны для противостояния своим главным врагам – полякам и туркам, исповедовавшим два других вероучения.
Однако не одни только запорожцы формировали своё мировоззрение вокруг церковных догм. По словам историка Елены Апанович, в то время весь мир был разделён по культовым признакам. Практически все политические, национально-освободительные и военные движения носили религиозный подтекст.
О силе веры казаков красноречиво свидетельствует речь, которую они традиционно произносили на ярмарках при вербовке новых бойцов: «Кто желает за христианскую веру быть посаженным на кол, кто хочет быть четвертован, колесован, кто готов терпеть всякие муки за Святой Крест… – приставай к нам».
О том, что в рядах запорожцев служили представители европейских народов можно узнать из московских реестров казачьего полка Ждана Конши, который в 1619 году перешёл на службу к русскому царю.
В этих документах под прозвищами «цисаренята» упоминаются сражавшиеся за Православную веру немцы, которые известны под именами Карп Иванов и Амелян.
Несколько позже, в 1630 году, когда казаки под предводительством Тараса Федоровича подняли восстание против Речи Посполитой, к ним в руки попались три немца, которые приняли Православие и стали запорожцами.
Примкнув к повстанцам, они стали проводить инженерные и артиллерийские инструктажи, обучая казаков «немецким боем промышлять над поляки».
