Бурлацкий труд, ушедший в небытие с развитием пароходства, несмотря на то, что принадлежал к числу тяжелейшим в физическом отношении работам, привлекал не только мужчин, но и женщин.
Желавшие поправить своё удручающее материальное положение или сбежать от беспросветных неурядиц представительницы слабого пола, в марте приезжали на бурлацкие базары, где работодатели отбирали рабочую силу на весенне-осенний сезон.
Самая большая подобная биржа труда находилась в городе Рыбинск (Ярославская область), в XIX веке носивший звание бурлацкой столицы Российской империи.
Женские артели формировались по тому же принципу, что и мужские бригады, но с не большим послаблением в нормативах: на каждые 1000 пудов перевозимого груза судовладелец обязан был взять на работу пять бурлачек, чей коллективный коэффициент полезного действия равнялся производительности трёх бурлаков.
В зависимости от тяжести поклажи численность женской артели могла варьироваться от 4 до 40 человек, которая, заключив договор с хозяином судна и условившись со всеми тонкостями задания, принималась за нелёгкий труд.
Женщины в ряды бурлачек в основном попадали по собственной воле. Но встречались среди них и каторжанки, тянувшие лямку по приговору суда, а не из желания заработать неплохие деньги, которые при грамотном распределении позволяли семье рабочей безбедно прожить более полугода.
Несмотря на то, что женщины-бурлаки отрабатывали по 19 часов в сутки, оплата их труда была несколько ниже, чем мужского.
Объяснялось это двумя факторами. Во-первых, представительницы прекрасной половины человечества намеренно сбивали цену за свой труд, поскольку стремились выиграть в конкурентной борьбе с превышающими их число мужиками. Во-вторых, из-за того, что для выполнения одной и той же работы требовалось большее количество женщин, чем мужчин, даже получив одинаковое с ними вознаграждение, бурлачки вынуждены были делить его на большее число работников бригады.
В женской артели бурлаков существовала такая же иерархия рабочих, как в мужском аналоге, позволявшая повысить эффективность труда. Во главе транспортировщиков речного судна против течения воды, всегда стояла бурлачка-бригадир, которую называли «шишка». Ею становилась самая опытная и мощная женщина, которая знала тропу и координировала действия всех работников, задавая темп, ритм, и запевая песни, в том числе знаменитую бурлацкую «Эх, ухнем!». В случае, если синхронно начатое с правой ноги движение сбивалось, бурлачка –«шишка» выкрикивала «заклинание» «сено-солома», которое восстанавливало одновременность хода.
Следом за «шишкой» шли «подшишельники», которые обычно были верными товарищами бригадира, помогая ему в организационных и финансовых вопросах.
В отличие от мужских артелей, в женских, наблюдалась более слаженная работа, поскольку в них отсутствовали так называемые «кабальные» и «халтурщицы», трудившиеся исключительно за еду, а потому относившиеся к делу спустя рукава. Замыкала движение «косная», следившая, чтобы лямки не цеплялись за береговые преграды в виде камней и кустов. В её роли могла выступать бывалая, но наименее сильная представительница группы. В женском коллективе высокая нагрузка между членами бригады распределялась более равномерно и справедливо.
Однообразный рацион бурлаков, обычно ежедневно состоявший из пшеничной каши и двух килограммов чёрного хлеба, в обед дополнялся долго не портившимся на жаре питательным квасом и воблой.
Пытаясь как-то усовершенствовать меню, женщины-бурлачки придумали замачивать вяленую рыбу в квасе и добавлять в него крошеный хлеб, став «изобретателями» традиционного блюда русской кухни под названием окрошка.
Со временем дополнив его зеленью и овощами, бурлачки, сами того не подозревая, создали питательное кушанье богатое жирами, белками, углеводами и витаминами, помогавшее им восстанавливать силы при изнурительном труде.
Помимо заряда энергии окрошка позволяла без особых усилий разжевывать твёрдую рыбу, которая была не по зубам многим работникам.
Стоит отметить, что работа бурлаков содержала две составляющие: когда уровень воды был низкий, им приходилось тянуть лямки, идя вдоль берега, а в обратном случае, они подтягивали баржу, стоя на палубе, используя специальную систему из канатов, барабана и якорей.
Плывя против течения, они попеременно протягивали канат от носа судна к корме, накручивая его на барабан, и в нужное время, опуская и поднимая якорь.
