Распространено мнение, что кубанские казаки в основном являются потомками запорожцев, переселившихся с территории Украины. Однако на самом деле этногенез кубанского казачества достаточно сложен. Заметную часть кубанцев составляют потомки донских казаков, насильственно переселённые на юг в конце XVIII века.
Северная часть нынешнего Краснодарского края вошла в состав Российской империи в 1783 году вместе с другими землями Крымского ханства. Малонаселённую местность, где прежде были лишь кочевья малых ногаев, Екатерина II повелела отдать Черноморскому казачьему войску – бывшим запорожцам. Эта земля стала для казаков наградой за доблесть, проявленную во время русско-турецкой войны 1787-1792 годов. Переселение имело и внешнеполитический аспект: горцы, жившие по левому берегу реки Кубань, оставались вассалами Оттоманской Порты и представляли угрозу русским владениям.
«Спокойней был бы сей край, ежели бы вся граница по Кубани была бы занята такими же казачьими войсками, как по Тереку», – писал автор проекта переселения казаков генерал-поручик Иван Гудович.
По плану Гудовича, цепь из 12 станиц на Кубани должна была протянуться от Белой Мечети до Усть-Лабы. Помимо запорожцев-черноморцев сюда предполагалось переселить и шесть полков донских казаков – 3 тысячи мужчин. Речь шла о тех казаках, которые со времён войны уже находились на Кубани, однако в ближайшее время должны были вернуться на Дон. Вместо этого Екатерина II повелела оставить их на новом месте и перевести к ним семьи.
Услышав новость о переселении, казаки трёх полков – Атаманского, Луковкина и Кошкина – подняли волнения. Во главе бунтовщиков встал казак Никита Белогорохов из станицы Екатерининской. Он усомнился в том, что на переселение действительно была «царская воля», и заподозрил в этом происки наказного атамана Донского войска генерала Алексея Иловайского. Память об этих событиях сохранили казачьи исторические песни:
«Воскрутился, возмутился славный тихий Дон от трёх генералушек:
Как от первого генералушки – от Гудовича,
Как от второго генералушки – князя от Черкасского,
Как от третьего генералушки – князя Иловайского».
В Черкасском городке представитель верховной власти дьяк Мелентьев зачитал казакам копию Высочайшего повеления. Но донцы не поверили Мелентьеву и избили его. Его бумаги толпа сочла фальшивыми. 784 казака, захватив знамёна и бунчуки, самовольно выдвинулись на Дон.
Казак Белогорохов и с ним ещё несколько человек отправились в Санкт-Петербург, чтобы подать прошение императрице, но были схвачены по дороге. Суд особой комиссии при Государственной Военной коллегии присудил им высшую меру наказания. Затем, однако, смертную казнь заменили на бичевание кнутом, вырывание ноздрей и клеймение.
Несмотря на жестокую расправу над главарями, в 1793 году волнения на Дону продолжились. Казачья масса отказывалась переселяться из родных мест, причём особенно упорствовали старообрядцы. В «зловредной», по выражению чиновников, станице Есауловской казачий круг принял постановление защищаться от переселения до последней капли крови.
Чтобы привести бунтовщиков к покорности, власти прислали на Дон князя Щербатова с егерями, эскадрон драгун, батальон Воронежского полка и другие силы. Но и после этого добровольно согласились переселиться лишь 17 станиц из 103. В итоге заселение Кубани происходило в 1794 году репрессивными методами, причём больше всего пострадали как раз старообрядцы. Донцы стали жить в нескольких вновь основанных кубанских станицах: Темнолесской, Кавказской, Прочноокопской, Воровсколесской, Григориполисской и Усть-Лабинской. В общей сложности в 1794 году на Кубань были переселены 2 424 мужчины и 2 277 женщин, чьи потомки влились в новую общность кубанских казаков. Стоит отметить, что «сплав» получился вполне гармоничным. Запорожские и донские казаки, несмотря на обособленность войск, всё-таки не были совсем чуждыми народами. В XVII-XVIII веках они имели между собой связи и неоднократно организовывали совместные военные походы.
