Виктор Мараховский
ООН опубликовала очередной доклад о перспективах выживания человечества.
То есть официально он называется иначе — "Перспективы мирового населения 2019: основное". Необходимо учитывать, что слова "выживание" и "вымирание" в современной риторике, посвященной мировой демографии, вообще не употребляются. Предполагается, что смерть человечеству может принести микропластик в океанах, изменение климата с засухами и таянием льдов, загрязнение городов бензиновыми выхлопами, атомная бомба у Северной Кореи и слишком большое потребление мяса — но только не наше с вами "семейное поведение".
Между тем с человечеством в том виде, каким мы его знаем, куда быстрей и эффективней справятся как раз тенденции, считающиеся сегодня передовыми.
Эту мысль мы сейчас поясним. Но вначале — ключевые цифры и факты.
В 1990 году так называемый суммарный коэффициент рождаемости — то есть количество детей, произведенных на свет одной женщиной в течение жизни — составлял 3,2.
В 2019 году, то есть сегодня, он составляет 2,5.
В 2050 году — а это по историческим меркам совсем рядом, рукой подать — он по среднему прогнозу ООН составит 2,2.
При этом важно держать в уме цифру "2,1 ребенка на женщину". Это так называемый уровень воспроизводства. Если коэффициент рождаемости в целом по планете опустится ниже 2,1, наша численность еще некоторое время будет расти арифметически, но исторически человечество уже начнет вымирать (хорошо, "сокращаться" — так звучит мягче). Этот показатель может быть достигнут в 2052-м, может — в 2055-м, может — в 2060 году, но сомнений в том, что он достигнут будет, нет.
Понятно, что это "средняя температура по больнице". И после этого момента в ряде стран (скорее всего, в основном в Черной Африке, то есть в той, которая южнее Сахары) рождаемость будет выше точки воспроизводства. Зато в других странах она достигнет точки сокращения раньше. Например, "историческое увеличение населения" завершится в течение пары ближайших лет в Индии, Мексике и Турции, в течение ближайшего десятилетия — в Саудовской Аравии, в середине века, видимо, — в остальном арабском мире.
Еще учтем, что в половине стран мира (в первую очередь, кстати, не бедных, а среднего достатка и богатых) процесс уже идет, причем не первый год. У нас, в Бразилии, в Китае, в Иране, Южной Корее, Японии, во всей Европе (включая Францию, которая благодаря большому количеству африканских иммигрантов долго держалась "над ватерлинией"), в США и так далее.
Почему рождаемость (а значит, и будущее население Земли) падает, в общем, известно.
Во-первых, благодаря успехам контрацепции у граждан просто появилась возможность не заводить нежеланных детей.
Во-вторых, благодаря успехам образования у женщин появилась возможность иметь иные варианты жизненной карьеры, кроме "удачно выйти замуж".
В-третьих, благодаря успехам науки, технологий и экономики в XX веке у граждан многих стран появилась возможность жить в старости не за счет своих взрослых детей, а за счет накоплений и пенсий.
Одним словом, XX век и начало XXI столетия в значительной степени освободили человека от того, что прежде считалось его безусловной судьбой. И среднестатистический землянин от судьбы довольно охотно освобождается. То есть предпочитает накоплениям — кредиты, пеленкам — путешествия и так далее.
А теперь — о том, как это изменит мир уже при нашей жизни.
Во-первых, мир стареет. Средний возраст в России — под 40 лет, в Евросоюзе — 43 года, в Японии — 47. Чем дальше, тем больше в каждой отдельно взятой стране будет пенсионеров — сначала бодрых, а потом неизбежно немощных, неработоспособных и нуждающихся в деньгах и уходе.
Это значит, что сама структура экономики обществ изменится: во всех странах, где происходит "демографический переход", будет все меньше воспитательниц в детсадах и все больше сиделок.
Это, в свою очередь, значит, что мир уже сегодня все более четко делится на те страны, которые могут себе позволить импортировать еще достаточно молодых и трудоспособных иностранцев, и те, кто себе такого позволить не может (и, скорее всего, не сможет).
Например, США могут импортировать рабочую (а также "сиделочную") силу из Мексики. Мексике же импортировать ее в середине века станет, возможно, просто неоткуда (остальные крупные нации Центральной и Южной Америки будут иметь похожие демографические картины).
Еще драматичней ситуация в Восточной Европе. Так, Австрия еще в 90-х достаточно активно начала импортировать условных "сиделок" из Чехии и Словакии. Чехия и Словакия (а в последние годы также Польша и даже Эстония) импортирует "дешевых людей" с Украины. Россия, кстати, тоже этим занимается — с тем отличием, что украинцы гораздо легче ассимилируются в российское общество, чем в польское или эстонское.
А вот самой Украине, где реальная возрастная структура населения имеет пугающие очертания уже сегодня, будет просто неоткуда импортировать сиделок в обозримом будущем. Если она не начнет, конечно, завозить людей из совсем "отчаявшихся" мест планеты, расположенных где-то в районе экватора в Африке. Но и это произойдет лишь в случае, если а) Украина сумеет где-то найти средства для экономического рывка, что сомнительно, и б) африканские страны останутся в нищете, что отнюдь не гарантированно.
Уже сейчас имеются государства (вроде каких-нибудь Латвии, Грузии, Литвы, Молдавии, Болгарии), которые экспортировали за рубеж, возможно, уже критическую часть своего годного к размножению населения, но не приобрели экономических мощностей, которые обеспечили бы им статус стран, привлекательных для иммиграции.
Эти государства могут к концу нашего века столкнуться с натуральным коллапсом, поскольку в них будет гораздо больше населения, нуждающегося в уходе по возрасту, чем средств для обеспечения этого ухода.
Эти (заметим, в значительной части "национальные" по духу) государства могут продолжать сохраняться формально — со своими флагами, гимнами и национальными идеологиями, но при этом исчезнуть как реально существующие нации.
Нет, конечно, теоретически эта проблема может быть решена появлением массовых недорогих мобильных роботов, оснащенных искусственным интеллектом. Но пока что мы не можем рассматривать перспективу их появления всерьез. Поскольку сегодня мы имеем японских "андроидов-музыкантов" (оказавшихся бесполезными, например, при ликвидации аварии на Фукусиме) и "роботов-для-видеороликов" от Boston Dynamics. А массовых недорогих андроидов, подобных персонажам фильма "Я, робот", мы пока не видим.
Кстати, это отдельный интересный момент. "Я, Робот" был снят Голливудом в 2004 году, то есть вышел в прокат ровно 15 лет тому назад. События, описываемые в нем, происходят в 2035 году — то есть 15 лет тому вперед. Половина времени до создания услужливых андроидов уже пройдена. Времени, скажем прямо, осталось немного. И есть основания полагать, что настоящий "человекоподобный слуга — 2035" будет не кибернетическим организмом, а вполне традиционным Гонсалесом, Бвангой или Мыколой, зачатым и рожденным самыми обычными человеческими людьми.
Если же киборги не придут, то через пару-тройку десятилетий (то есть еще при жизни большинства из нас с вами) мы будем иметь совершенно другую, не ту, что сегодня, мировую и социальную проблематику.
На мировом уровне, например, встанет вопрос, что делать с престарелыми опустевшими гособразованиями Восточной Европы, которые окажутся более не в состоянии поддерживать приемлемый уровень комфорта "доживающего" населения.
На социальном же уровне — едва ли внезапно — наиболее благополучными частями общества могут оказаться не те индивиды, которые "вкладывались в самореализацию, котов и впечатления", а те ячейки и общины, которые по старинке ставили на рождение новых поколений и воспитание их с чувством ответственности перед родителями.
То есть так называемые скрепы могут взять и победить, причем повсеместно, без всякой борьбы. Просто потому, что за ними шершавая безжалостная реальность.
Виктор Мараховский
