В 1826 году помещик Лев Измайлов обменял четырех дворовых, принадлежащих лично ему, на дорогую собаку. А за год до отмены крепостного права, в 1860-м, есаул Попов обменял кухарку на серебряные часы. Эта история даже попала в газету «Колокол». Распоряжаться крепостными для помещика девятнадцатого века было так естественно, что дворовых легко дарили, продавали, или меняли. Например, на тех же собак. Стоимость некоторых пород намного превышала стоимость крепостной души.
«Более пятисот гончих… жили в довольстве и тепле, прославляя щедрость Кирилла Петровича на своем собачьем языке. Тут же находился лазарет для больных собак под присмотром штаб-лекаря Тимошки… Кирилла Петрович гордился своим заведением».
Эти строки из пушкинского «Дубровского» - совсем не вымысел. В барских усадьбах центральной и южной России многие помещики держали у себя не просто двух-трёх собак, а целую свору. Охота была одним из любимых развлечений современников Пушкина. Для содержания породистых псов отводили большие помещения, следили за их комфортом, и, конечно, постоянно заботились об их состоянии. Лекарь, занимавшийся исключительно сворой, был в поместьях нарасхват.
В 1776 году императрица Екатерина II дала возможность грекам и албанцам, сражавшимся вместе с русскими против турков, переселиться на просторы империи. Так в конце XVIII века под Таганрогом оказались около двухсот одних албанцев. Они приезжали с семьями, с детьми, им выделялись земельные участки, и некоторые проявили себя как неплохие хозяйственники. Среди предприимчивых и успешных оказался и премьер-майор (этот чин существовал с 1748 по 1798 годы) Маргарит Блазо.
Несмотря на красивое женское имя, Маргарит взялся за дело решительно. Вскоре ему принадлежали 19 тысяч десятин земли – больше, чем у кого-либо из переселенцев в Ростовском уезде. Соседям-грекам такое положение вещей не нравилось, и они предприняли попытку «отвоевать» у Блазо хотя бы часть территории. Но ничего не вышло, и албанский землевладелец остался при своем.
Вся округа знала, что Маргарит – большой ценитель собак. Он разводил их и коллекционировал, готов был отдать любые деньги ради своего увлечения. А потом с выгодой для себя продавал щенков или… менял на крепостных. Договорился с помещиками из Рязанской губернии: он им поставляет борзых для своры, а те ему – хороших работников. Для крестьян Блазо выстраивал дома, и получилось целое село, Маргаритовка.
«Маргаритовка образована из крепостных, переселённых из Рязанских земель, - записал в 1902 году священник из этих мест, Диомир Шамраев, - потому и сохранили они здесь свой великорусский язык».
Если в соседних сёлах говорили на суржике, то в Маргаритовке – нет. Приехавшие крестьяне принесли и свою культуру, традиции, обычаи отмечать праздники, как заведено на Рязанщине. Маргарит Мануилович Блазо скоро понял, что не прогадал: работники были отменные. Одни занимались рыбным промыслом, другие выращивали пшеницу. К концу царствования Екатерины Второй в Маргаритовке построили уже восемь десятков дворов, и жили там почти семьсот человек. А всё потому, что удалось выгодно поменять людей на собак. Интересно, что именем своего барина крестьяне вскоре стали называть и детей. И в девятнадцатом веке совершенно спокойно можно было встретить псаря Михаила Маргаритовича или швею Прасковью Маргаритовну. А фамилию албанца впоследствии переиначили на русский лад, и стали его потомки называться Блазовыми.
Крепостные стоили и дешевле лошадей. Адмирал Павел Чичагов в своих «Записках» отмечал, что при выкупе крестьян ему выдали по сто пятьдесят рублей за душу. Одновременно помещик решил продать и принадлежащий ему конный завод. За английских лошадей, уже возрастных и для производства непригодных, он выручил по четыреста рублей – то есть, в 2 раза больше, чем за крестьянина.
Если была надобность в обмене, то бывали и такие случаи: Матвей Виельгорский, музыкант и хороший знакомый Пушкина, коллекционировал редкие музыкальные инструменты. И когда ему удалось увидеть итальянскую виолончель, каких в России он прежде не встречал, то не задумываясь совершил обмен. Ради приобретения виолончели он расстался с каретой, тройкой лошадей и кучером.
Виельгорский был настолько влюблён в свой музыкальный инструмент, что в шутку называл виолончель своей женой. К слову, он так и не женился, хотя несколько раз делал предложение, и, по отзывам современников, бывал не на шутку влюблен.
Как бы удивительно и странно для некоторых это ни звучало, но крепостных меняли и дарили, пока не произошла реформа 1861 года. Только тогда порядок, при котором одни могли легко распоряжаться жизнями других, ушел в прошлое.
#наука #история россии #история #семейные отношения #россия
Источники: П.Благово "Рассказы бабушки. Из воспоминаний пяти поколений", П.Филевский "Истории города Таганрога", С.Медведев "Семь чудес Маргаритовки", А.С.Пушкин "Дубровский".
