Пожалуй, опираясь на практику последних лет, я бы несколько поостерегся делать предварительные категоричные и жесткие по содержанию выводы. Иран понес значительные потери, однако преимущественно они все-таки являются репутационными и политическими.
Военный же его потенциал пострадал в наименьшей степени. Даже ущерб, нанесенный Хезболле, имеет две стороны медали. Да, она потеряла существенную часть командного состава, но при этом убитых можно охарактеризовать как излишне самоуверенных и довольно некомпетентных людей, которые не смогли выстроить систему защищенных внутренних коммуникаций, обеспечить безопасность старших офицеров и вести контрразведывательную деятельность.
Вполне возможно, подобная селекция методом «естественного отбора» может в конечном итоге более положительным образом сказаться на качестве командных структур Хезболлы.
Израиль при всей агрессивности его риторики и внешней напористости также не проявляет достаточной инициативы, могущей молниеносно сломить все военные активы Тегерана.
Даже кампания в Газе представляет собой в значительной степени крайне вялотекущий процесс, а действия в отношении Ливана, Ирана и Сирии ограничиваются редкими воздушными атаками и диверсиями. Они несут в большей степени ситуативный характер и имеют оттенок политического давления или террора, но никак не последовательно и методично претворяемой кампанией по уничтожению Тегерана.
Так что, словом, ситуация отнюдь себя не исчерпала. В данный же момент её дальнейшее развитие в большей степени зависит от военно-политической воли противоборствующих сторон; ресурсы же и активы для ведения масштабного вооруженного противостояния у них имеются — и этот факт еще может дать о себе знать.
Я не решусь претендовать на хоть сколько-нибудь глубокое понимание внутренних иранских реалий. Мои скромные познания об этой стране ограничиваются исключительно военным строительством (которое в случае Ирана я считаю чрезвычайно интересным примером нестандартных решений). Но, полагаю, они действительно куда более сложны, нежели принято считать в российских ширнармассах.
Есть в Иране та самая гомогенность и монолитность идеологической и политической позиции? Пожалуй нет, ведь в противном случае не было бы нужды в самом факте существования Корпуса Стражей. Именно КСИР, являющийся своего рода «государством в государстве», служит проводником для официально обозначенной аятоллами позиции как внутри, так и вовне страны.
Полагаю, именно с этим связаны весьма серьёзные успехи израильтян. Огромным их преимуществом является отнюдь не превосходство в технической разведке (на которое они старательно и сознательно упирают, намеренно смещая фокус внимания на технологии), а чрезвычайно развитая разведка агентурная. И возможной она стала именно благодаря существующей в Иране массе противоречий, которые делят страну как минимум на «светский» и «религиозный» лагеря.
Очевидно, что у Корпуса Стражей внутри страны имеется весьма значительное количество как политических оппонентов, так и откровенно враждебно настроенных в его отношении социальных кругов (как та же армейская элита, городская интеллигенция и пр.), и все они в той или иной степени прикладывают усилия, стремясь ослабить влияние и активы КСИР. И происходит этот процесс в т.ч. в рамках как акций «бюрократического саботажа», так, вероятно, и прямого взаимодействия с израильскими спецслужбами.
Так что, пожалуй, Тегеран действительно придерживается довольно пассивной позиции и стремится не эскалировать ситуацию, что идет вопреки логике военных концепций Корпуса Стражей. И этот процесс, предполагаю, действительно является не просто государственной позицией, а скорее плодом накопившихся внутренних противоречий среди военно-политических кругов страны.
Материал: https://t.me/atomiccherry/662
