Перед своим возвращением из ссылки, где-то между 330-335 гг., Арий и Евзой написали Константину эпистолу со своим Символом Веры. Ввиду важности этого документа делаю авторский русский перевод с источника:
Sozom.II:27 [TLG2048]
* * *
АРИЙ И ЕВЗОЙ – ПРЕСВИТЕРЫ:
…
ВЕРУЕМ ВО ЕДИНОГО БОГА, ОТЦА, ВСЕДЕРЖИТЕЛЯ;
И В СЫНА ЕГО – ГОСПОДА ИИСУСА ХРИСТА, ПРЕЖДЕ ВСЕХ ВЕКОВ РОЖДЕННОГО ИЗ НЕГО БОГА-ЛОГОСА, ЧЕРЕЗ КОТОРОГО СТАЛО СУЩЕСТВОВАТЬ ВСЕ НА НЕБЕСАХ И НА ЗЕМЛЕ, – СОШЕДШЕГО, ВОСПРИНЯВШЕГО ПЛОТЬ, СТРАДАВШЕГО, ВОСКРЕСШЕГО И ВЗОШЕДШЕГО В НЕБЕСА, И ВНОВЬ ГРЯДУЩЕГО СУДИТЬ ЖИВЫХ И МЁРТВЫХ.
И ВО СВЯТОГО ДУХА.
В ВОСКРЕСЕНИЕ ПЛОТИ, В ЖИЗНЬ ГРЯДУЩЕГО ВЕКА И В ЦАРСТВИЕ НЕБЕС.
В ЕДИНУЮ КАФОЛИЧЕСКУЮ ЦЕРКОВЬ БОЖЬЮ ВО ВСЕМ МИРЕ.
* * *
В этом тексте авторы избегают никейского "единосущия", но четко и ясно исповедуют:
а) Бога-Слово (а не творение)
б) Рожденного "из Него", т.е. Отца (а не сотворенного)
в) Рожденного прежде всех веков, предвечно (а не во времени).
Собственно в этом вероисповедании уже было признание ошибочности всех ранних воззрений Ария, вызвавших смуту, а именно: тварность, временность сына и Его появление в бытие не "из" Отца, а наравне со всем творением.
Собственно, на этом документе можно было бы ставить точку в арианской эпопее, если бы не два «если»:
а) если бы никейцы не уперлись на своем "единосущии", которое у многих вызывало справедливые подозрения в модализме (об этом нами будет говорено подробно в соответствующем месте нашего следующего очерка, Евсевий Никомидийский);
б) если бы сами ариане не использовали Ария лишь как толчок для движения прежде уснувшей мысли. Теперь группы его формальных учеников (многие из коих никогда в жизни не видели "учителя") сами раскололись между собою на мелкие секты и уже, собственно, к "чистому" арианству имели весьма опосредованное отношение.
