Почему то никто до сих пор не обратил внимание на «экклесиологическое преложение» у Николая Кавасилы. В 27-й и 32-й гл. своего «Изъяснения Божественной Литургии» Николай использует «μεταβολή» для описания евхаристического преложения хлеба «в тело Агнца Божьего», а вина – в кровь Христа [ PG 150: 425, 440-441]. Тут все понятно!
Но для нашего вопроса интересна 38-я глава [PG 150: 452-453 (так и не переведенная на русский яз., но на которую в своей «Евхаристии» ссылается о.Керн; вообще из 53-х глл. трактата на сей день переведены на русс. только 34 глл.)]. Здесь автор описывает, во-первых, соотношение между телом евхаристическим и телом Экклесии, а во-вторых, описывает образ воздействия первого на второе.
1. Соотношение Тела Церкви и евхаристического Тела Христа: По мысли Кавасилы, Церковь представлена в Евхаристических дарах «не символически», но реально присутствует в евхаристических дарах «как ветви дерева – в корне его». Т.е. получается, что Тело Церкви как бы «прорастает» из Тела Христова, явленного в Евхаристии. Отсюда с логической неизбежностью вывод о единосущии Тела Церкви – Телу Христову (а этот тезис, к сожалению, не был рассмотрен даже в томистской схоластики на Западе, а про нас и говорить нечего).
2. «Преложение» Церкви в Тело Христово: Для описания того, что происходит с Церковью (а еще точнее – с каждым верным) в Евхаристии Кавасила использует тот же термин «μεταβολή»: Церковь, причащаясь Евхаристии, не ее превращает (μεταβολή) в человеческое тело, как это случается при приеме обычной пищи, которая через метаболические процессы организма становится частью нашего тела, но напротив – сама «прелагается (μεταβολή) в причаствуемое». Т.е. по мысли Кавасилы, в причастниках происходит то же самое, что в эпиклесисе происходит с Хлебом и Чашей.
