В июле 1941 года в Асбесте был развернут эвакогоспиталь 2537 (он занял лучшие здания: ремесленного училища, школ № 1 и 5, гостиницы треста "Союзасбест" и часть больницы). Оборудование для палат и кабинетов собирали по крупицам на предприятиях, в больницах, учреждениях, с помощью населения. Женщины приносили одеяла, подушки, белье, посуду, цветы...
И вот 8 августа на станции Асбест встречаем первый эшелон. Медицинские сестры в белоснежных халатах и косынках выстроились на перроне, словно солдаты на торжественном параде. Впереди начальник ЭГ Серафима Игнатьевна Черная. Состав с красными крестами на вагонах медленно подкатывает и останавливается. На разгрузку положено не более полчаса. Успеем ли? Первыми осторожно спускаются с тамбурных ступенек те, кто может передвигаться самостоятельно. Спешим им на помощь. Затем выгружаются носилочные. Всех разместили в зале для пассажиров, в госпиталь транспортировали на автомашинах (их было две открытых полуторки с газогенераторами, работавшими на дровах) и на конных повозках. Ходячие с помощью санитарок и сестер добирались до места пешком.
В приемном отделении раненые осматривались врачами, в санпропускнике под руководством старшей медсестры Анны Никитичны Масленкевич они проходили санобработку, а затем их направляли в перевязочную или операционную. Поначалу в госпитале было пять отделений по 100-110 коек, позднее осталось три и еще большая палата для тех, кому скоро выписываться, их так и называли - выздоравливающий батальон.
Если поступление раненых было большим, а коек не хватало, тогда в клубе и в коридорах на полу раскладывались толстые матрацы, набитые сеном, на них людям, прошедшим ад, казалось лечиться не так уж и плохо.
Среди прибывших были и очень тяжелые - с обширными повреждениями костей, нервов и тканей, с осколками в теле.
Операции с утра до вечера проводили не только ведущий хирург Никитина Надежда Алексеевна, но и все заведующие отделениями со своими старшими сестрами, Белова Клавдия Петровна (гинеколог) освоила самые сложные операции на нервах, и никаких казусов у нее не случалось. Это поручалось только ей. Заведующей 1-м хирургическим отделением была Чернышева Галина Ивановна, она же и рентгенолог, 2-е отделение возглавляла Екимова Валентина Николаевна, 3-е -Улит Ольга Романовна.
Старшими сестрами работали Еремина Ксения Николаевна, Омейчик Маша, Мещерякова-Чугунова Мария Георгиевна.
Зубной врач Комарова Людмила Михайловна, зав. лабораторией - Сипович Зоя Васильевна. Всех имен и не перечесть.
Пункт переливания крови возглавляла Белова К. П. Кровь переливалась прямо из вены донора в вену больного. Добровольных доноров среди асбе-стовцев было много, они приходили рано утром, устраивали очередь и настойчиво просили поскорее взять у них кровь для спасения раненых. А ведь многие из них шли сюда после ночных смен. Настолько был велик патриотизм этих людей.
Санпоезда на станцию Асбест приходили часто, а однажды зимой 1943 года в качестве вагонной медсестры приезжала землячка Седункова (Попова) Анна Степановна. Это было счастье для нее в то длинное военное лихолетье заглянуть на минутку в родной город. Вокзал ей показался тогда самым лучшим - чистым, теплым, тихим и уютным^ 1978 году в фондах Военно-медицинского музея МО СССР в рейсовом журнале начальника ВСП № 241 майора Бурдэ Б. И. она прочтет такие слова: "...В Асбесте и Сухом Логу процесс разгрузки отнял минимальное время. В Асбесте за 30 минут снято 90 ходячих и 75 лежачих, на станции Кунара за 20 минут - 146 ходячих. В этих пунктах разгрузки раненые обеспечены достаточным количеством теплой одежды, валенок, меховых конвертов...",
Госпитальное белье стирала городская прачечная, но не всегда качественно, и сотрудники отделений нередко стирали, гладили и чинили его у себя дома.
Медикаментов и перевязочного материала не хватало, поэтому грязные бинты и салфетки шли в стирку и кипячение, даже старый гипс размачивали, извлекая из него бинты. При накладывании металлических шин вместо ваты использовали мох, который заготовляли на лесных болотах.
Раненые больные, как и мы, очень интересовались сводками Совинформбюро. Политруки (из числа лечившихся пациентов) и лекторы ГК партии разъясняли им положение на фронтах, а шефы, взрослые и школьники, читали в палатах свежие газеты, приносили книги, помогали писать письма домой. В праздничные дни палаты навещали дошколята, пели, танцевали и вручали бойцам свои незамысловатые поделки.
Как бы ни были заняты дни, работал кружок самодеятельных артистов, которым руководила эвакуированная молодая актриса Ленгосэстрады Шура Лившиц. Кружковцы выступали и в городских клубах, и даже в поселке Изумруд.
А как хорошо помогали шефы: ОРС треста "Союзасбест", завод АТИ, мехзавод, фабрика № 3, сапожная мастерская и другие коллективы. Мебельщики подарили 300 пар костылей, а сапожники обеспечивали тапочками. Шили их из старых шинелей, а на подошву шла транспортерная лента с асбофабрик.
Как только медики не изощрялись, чтобы быстрее вернуть бойцов в строй. Применяли торфолечение (вместо грязей). Медсестра А. Г. Головина изготовляла костную муку - добавку к кашам. Настои сосновой хвои витаминизировали. Применялись физиотерапевтические методы, лечебная гимнастика, ЛФК, массаж, переливание крови...
За три года через ЭГ 2537, пока он был здесь, прошли лечение 12 тысяч. Не годные к строевой службе уезжали по домам, кое-кто остался в Асбесте: Игнатов Г. В., Потапов Ф. В., Чугунов П. И., Шабанов В. М., а Вусатый М. Н., Камагуров Д. А., Николаенко И. И. стали работать в АХЧ (административно-хозяйственной части) госпиталя.
Летом 1944-го ЭГ передислоцировался в Ворошиловградскую область, оттуда - в Днепродзержинск. Некоторые сотрудники (Сипович З. В., Масленкевич А. Н.) уехали из Асбеста с детьми. По окончании войны все сотрудники вернулись домой с чувством выполненного долга перед Родиной. Они и составили потом костяк коллектива поликлиники № 3.
Мария Дмитриевна ГУСЕВА, Мария Георгиевна ЧУГУНОВА.
Мария Дмитриевна Гусева изучила историю эвакогоспиталя 2537 и даже знамя его нашла. Ради этого она обошла десятки квартир старожилов. Она же приняла самое активное участие в написании и издании рукописной книги о медиках.
Оказалось, Мария Дмитриевна пробует свое перо и в стихосложении. Вот ее строки.
Она была спокойна, молчалива,
У глаз морщинки залегли,
И, перевязывая раны,
Шепнула тихо: "Потерпи".
И я терпел, любуясь красотою
И синевою ее глаз,
Я вспомнил дом, сестру родную,
И боль немного улеглась.
Но все вокруг шумело, грохотало,
И пыль стеной стояла надо мной.
А синеглазая на плащ-палатке
Меня тащила с огневой...
Из Альманаха "Память сердец" (Составитель А. Попова) 2000г.
