«До войны был женат». Поисковики помогли ставропольцу узнать о судьбе деда
В1930-х годах в Ставрополе, в доме, над которым шелестел могучий лермонтовский дуб, жил парнишка Сергей Маркушев. Ушёл в армию до войны и пропал без вести. Лишь недавно двоюродный внук Виктор Иванов узнал о его судьбе. Историю изучил «АиФ-СК».
«Воевал, был в плену»
Проследить боевой путь Сергея Маркушева помогли активисты из военно-патриотического клуба «Сапсан» Ставропольского отделения Поискового движения России, к которым обратился пожилой ставрополец, инженер автотранспорта Виктор Иванов, прочитав в газете об их проекте «Судьба солдата».
«Мы с родственниками толком ничего не знали про брата моей бабушки Сергея Кирилловича, - объясняет Виктор Владимирович. - Говорили, что он был весёлым, добрым парнем. Пропал будто бы в Венгрии, высадившись там с десантом. Я подал его данные поисковикам, и они прислали мне его биографию. Указали точную дату рождения, которую мы не знали. Сообщили, что он, оказывается, был женат. Особенно тронуло, что он и в плену побывал, и после этого продолжал воевать ещё два года, пока не погиб в Венгрии. Там на кладбище он и похоронен».
Сергей Кириллович Маркушев был ровесником революции: родился 21 октября 1917 года в Пятигорске, затем жил с родителями в Ставрополе по адресу: улица Дзержинского, 187. Это тот самый двор, в котором до 1970 годов прошлого века возвышался семисотлетний дуб. Под зелёным великаном в XIX веке часто сидел поэт Михаил Лермонтов, это дерево вдохновило его на строки про тёмный дуб из стихотворения «Выхожу один я на дорогу» и на «Дубовый листок».
Думал ли Серёжа, сидя под зелёным великаном, что и его, как оторванный листок, судьба забросит погибать на чужбине? В 1938 году его призвали в армию из Сочи. В Ставрополь он больше не вернулся. А в черноморском городе успел жениться на местной жительнице Любови Иваненко. Её адресом в документах указан санаторий текстильщиков, 4-е медотделение. Больше о ней ничего не известно.
Впереди была Победа
В начале войны Сергей попал в плен. Информация об этом содержится в донесении Ставропольского краевого военного комиссариата от 29 апреля 1943 года о его освобождении. Оказавшись на свободе, техник-лейтенант поступил в третий мотострелковый батальон 56-й мотострелковой Ясской Краснознаменной орденов Суворова и Богдана Хмельницкого бригады 23-го танкового корпуса 3-го Украинского фронта. С этой воинской частью он дошёл до Венгрии.
До Победы оставалось полтора месяца, когда советские военнослужащие под сильным артиллерийско-миномётным и ружейно-пулемётным огнём восстановили мост через реку Этей и возобновили наступление на венгерское село Чеп. Как говорится в журнале боевых действий танкового корпуса, фашисты отчаянно сопротивлялись, бросая в контратаки танки и пехоту. К вечеру удалось взять село. Дальше советские части разделились. Одни пошли на замок Бекавар и освободили его к вечеру. Другие двинулись на село Парраг, но взять его не успели: в темноте их перебросили на другой участок фронта.
«За день ожесточённых наступательных боёв корпус понёс потери: танков Т-34 сгорело 4, подбит - 1, ИСУ-122 (самоходных артиллерийских установок. - Ред.) сгорело 1. В личном составе: убито 58 человек, ранено 217», - говорится в журнале боевых действий за 24 марта 1945 года. Среди убитых был и Сергей Кириллович Маркушев. Его похоронили в братской могиле на римско-католическом кладбище селения Чеп.
«Сядет, пригорюнится»
Ставропольский городской военный комиссар Василий Решетников в ноябре 1945 года просил Главное управление кадров Народного комиссариата обороны выслать извещение о смерти Сергея Маркушева, погибшего в марте, для назначения пенсии его семье. Однако «похоронка» до ставропольских родственников не дошла.
На Дзержинского, 187, всё по тем же дубом, ждали Сергея Кирилловича сестра Евдокия Кирилловна и мать Матрёна Степановна - бабушка и прабабушка Виктора Иванова.
«Прабабушку я очень любил, - вспоминает правнук. - Она была очень добрая, и вокруг неё часто толпились дети. Но бывало, она сядет, задумается о чём-то, пригорюнится. Такой я её и запечатлел на нескольких фотоснимках. Она прожила больше 80 лет и умерла, когда я поступил в институт».
Надеждой увидеть сына Матрёна Степановна жила долго. Многие ведь возвращались. Муж её дочери Евдокии, Василий Лаврентьевич Иванов, побывал в плену, потерял на фронте глаз, в 1944 году, раненый, три месяца пробирался домой с Украины. Пришёл и снова просился на передовую. Его не взяли из-за травмы.
«Дед был коммунистом. Когда его ранили на Украине, закопал партбилет и офицерское удостоверение в землю. После войны поехал их искать, но не нашёл то место, - рассказывает Виктор Иванов. - Его исключили из Коммунистической партии. Он по жизни проявлял активность, был старшим по двору. Лет через 10 ему предложили восстановиться в партии, но он отказался: попенял, что ему не поверили сразу».
Отец Виктора Владимир Васильевич попал на фронт в 17 лет. Но не воевал, а шёл за фронтом в ремонтной роте и восстанавливал побитую технику.
«Ему, конечно, тоже досталось на войне. Работа без сна, без отдыха, обстрелы, жизнь в полевых условиях. Но рассказывать обо всём этом он не любил, как и дед. И так получилось, что я и не знаю толком их боевой путь, - сожалеет Виктор Иванович. - Снова буду обращаться к поисковикам».
Биографию двоюродного деда Сергея Маркушева он распечатал и раздал родственникам. Родных детей у него нет, сын погиб в аварии, но есть потомки по линии родного дяди. Пусть помнят предков.
Путаница в документах
Судьбу Маркушева, по словам председателя совета регионального отделения Поискового движения России Григория Касмынина, установили в день обращения внука. Так бывает, когда в той же воинской части уже находили уроженца Ставрополья. Тогда не страшны даже неточности, часто проскальзывающие в старых документах.
«Маркушев проходил в архивах как рождённый то в Ростове-на Дону, то в Пятигорске. Призывался то на Ставрополье, то в Сочи. Но мы разобрались с этими ошибками. Скорее всего, он учился в Сочи, там женился и оттуда ушёл в армию», - говорит Григорий Афанасьевич.
Иногда же поиски солдата из-за неточностей в данных длятся годами. В прошлом году во время поисковой экспедиции в Нефтекумском городском округе Ставрополья к Григорию Касмынину обратился сотрудник правоохранительных органов Игорь Мануйлов, помогавший обезвреживать мину времён Великой Отечественной войны. Такие опасные находки в этом районе не редкость. У нефтекумского села Ачикулак в конце 1942 - начале 1943 гг. шли кровавые бои, в которых полегли тысячи советских солдат. В этом году селу присвоили звание «Рубеж воинской славы», учреждённое в год 75-летия Победы по решению краевой думы.
Игорь Мануйлов несколько лет искал по всем сайтам информацию о своём дедушке Иване Васильевиче, призванном в армию в Ачикулаке, по базам данных о солдатах ВОВ в Интернете. Ничего не нашёл. Искал сведения и о дедушке жены Иване Архиповиче Давыдове, который призывался из села Урожайного Левокумского района. Всё безуспешно. Теперь надежда на поисковиков.
«Хочется узнать, где и как погибли предки. Может быть, были в плену. А может, выжили и где-то есть их потомки? - рассуждает Игорь Николаевич. - Интересно и нам, и детям с внуками. Надеемся, судьбу дедов установят».
Узнать правду бывает больно и страшно. Недавно в поисковое движение обратилась жительница станицы Медвёдовской Тимашевского района Краснодарского края Ольга Протасова. Просила установить фронтовую судьбу её прадедушки Михаила Степановича Кунгурцева. Он родился 10 сентября 1909 года в селе Софиевка Винодельненского уезда (сейчас Ипатовского района), в ноябре 1941 года ушёл на войну и считался пропавшим без вести.
Оказалось, что в составе 876-го стрелкового полка 276-й стрелковой дивизии 44-й армии он воевал в Крыму. 8 мая 1942 года попал в плен, был угнан в Германию. Там его зарегистрировали как военнопленного в лагере близ города Падеборн, а затем определили в лагерь городка Хемер в Вестфалии. В августе 1944 года он снова отметился в Падеборне, а спустя полтора месяца был направлен в лагерь Батхорн района Эмсланд. К тому моменту Михаил Кунгурцев так болел, что его пролечили в лазарете. С первого дня в плену его использовали на тяжёлых работах. Покой он обрёл только в сырой земле лагеря Везуве в районе Эмсланд 18 ноября 1944 г. В братских могилах там захоронены до четырёх тысяч советских солдат, умерших, в основном, от болезней и истощения.