В телефонной книжке журналиста бездна фамилий, а в голове столько тем, что любые совпадения и пересечения легко объяснимы. И все же иногда цепочка случайностей(?) складывается так, словно ведет к чему-то умышленно.Сюжетный поворотО сестрах милосердия времен 1-й обороны Севастополя с историком Людмилой Васильевной Голиковой я хотела поговорить очень давно, но позвонила только два дня назад. Разговор коснулся Братского кладбища на Северной стороне, и Людмила Васильевна упомянула про Владимира Михайловича Морозова.Он знал про кладбище всё вплоть до последнего камушка, на которые рассыпаются обелиски. За их сохранение он бился тихо и последовательно.– Так я же его знаю! Мы познакомились на одной конференции, и потом ForPost сделал статью большую по его материалам. Такой замечательный!– Так он умер, Светочка, 19 сентября…– ….– Но ты знаешь, он книжку успел издать, название сейчас не скажу. Он ее вместе с искусствоведом из Питера сделал, ее фамилия Зайцева.– А я, кажется, знаю, о ком речь, и номер ее у меня есть, хоть мы не знакомы.В том, что соавтор Владимира Михайловича – искусствовед Дарья Зайцева, я почти не сомневалась. Но прежде чем написать ей, поискала информацию о книге в сети. Не нашла. Ничего не знали об издании и в книжном магазине "Альбатрос" на улице Ленина – а уж там-то есть вся литература о Севастополе, которую только можно купить. – Конечно, не нашли, и не знали, – объяснила мне чуть позже Дарья Зайцева. – Тираж только 23 сентября пришел – Владимира Михайловича в этот день отпевали в Никольском соборе на Братском кладбище. А презентация книги завтра в Морской библиотеке."Завтра" – это уже сегодня, 3 октября, в 16.00.Рассказывает Дарья Зайцева – Я приезжаю периодически работать в Севастополь из Санкт-Петербурга. В 2017-м приехала на инвентаризацию Братского кладбища.Начала с литературы – пришла в библиотеку Толстого и честно прочитала все от первой до последней книги о Братском кладбище. Поняла, что авторы часто переписывают друг друга, ссылаются друг на друга. И вот мне попадается маленькая брошюрка "Загадки Братского кладбища", и я вижу, что автор, Владимир Морозов, провел самостоятельный анализ, что он писал не то, что все. С теми же фактами, но проанализировал по-новому, по-другому взглянул.Через библиографа я получила его телефон, и – потрясающе отзывчивый человек – он тут же согласился встретиться, рассказать о своей позиции, объяснил, почему считает именно так, а не иначе. И дальше мы с ним вместе работали.Владимир Михайлович Братское кладбище любил не формально – приходил гулять, проверить как дела. Первый замечал, если что-то случилось.Он не был профессиональным историком, он инженер, и видел объекты со своей точки зрения, совершенно уникально. Смотрел обломки, зарисовывал, копировал и потом, дома за столом, складывал из них полноценные картинки. Он мне дал графическую реконструкцию на четыре памятника, которую составил сам. А спустя время были найдены архивные чертежи этих памятников. И на три памятника полностью всё совпало. Представляете? Это инженерный анализ.То, что он не был профессиональным историком, в данном случае, может, и плюс. Потому что профессиональные историки – а они в Севастополе прекрасные – обычно уходят в теорию: у кого сколько детей, кто когда – до часу – был ранен. Это важная вещь, но редко применимая на практике. Мы не можем вывести это в такой результат работы, как реставрация, в какие-то исследования, которые потом могут быть реализованы. А Владимир Михайлович просто замечательный в этом отношении был человек. И он умел анализировать лучше многих.Я давала Владимиру Михайловичу свои материалы, присылала материалы из московских, петербургских архивов. Он делился своими собственными материалами, историческими фотографиями. Мы вместе с ним работали в архиве Севастополя. И в результате все эти документы, наш с ним совместный анализ сложились в книгу "Петропавловское. Братское. Стотысячное". Изначально книга не была самоцелью, но материала накопилось очень много, и 80% его не публиковалось ранее.Мне очень жалко, что Владимира Михайловича нет. Мы с ним мечтали о том, что будем вместе показывать книгу, но, к сожалению, он уже в августе слег в больницу. Его уход – большая потеря для севастопольского общества. И научного, и просто гражданского.***Совместное издание "Петропавловское. Братское. Стотысячное" станет памятью о человеке, который, не жалея сил и времени, собирал, проверял, упорядочивал все сведения о захоронениях Братского кладбища. Для того чтобы мы знали, что сохранять, и чтобы могли реставрировать достоверно, не домысливая.Если вам кажется, что в этом нет особой нужды – просто загляните в статью "Как Севастополь закапывает свою историю на Братском кладбище". Фотографии, что сделал Владимир Михайлович Морозов, и те комментарии, которыми он их сопроводил, удручающе красноречивы.Светлана КосиноваФото предоставлено Дарьей Зайцевой
