Можем дать пинка русским, говорите? Наш ответ британцам

Деградация западных элит, похоже, становится системным фактором. Из всей русофобской тусовки британские политики явно вырываются вперёд, прочно заняв лидирующие позиции. Это стало особенно заметно с заступлением на должность премьера Терезы Мэй. Однако сменивший её на посту косматый адепт и вдохновитель «Брекзита», премьер Бориска Джонсон, решил не останавливаться на достигнутом, так что при нём политический балаган, отягченный хамством и невежеством, развернулся во всю ширь. Ещё недавно создавалось впечатление, что по количеству и нажористости выдаваемой «перловки» в недосягаемый отрыв ушла глава британского МИД Лиз Трасс (на минуточку, часто называемая главным кандидатом в премьеры после прекращения полномочий Бориса Джонсона), слабо представляющая себе, в какой стране находятся Ростов и Воронеж, а также с апломбом знатока рассуждающая об успешной обороне «незалежной» Украины от орд набежавших татар и монгол. Однако праздничный день 23 февраля, судя по всему, выдвинул нового фаворита в области болтологии – британского министра обороны Бена Уоллеса. Комментируя введение британских санкций, связанных с недавним признанием Россией народных республик Донбасса и «сохраняющуюся угрозу российского вторжения на Украину», господин Уоллес сравнил российского президента с императором Николаем I, у которого, по его словам, «не было ни друзей, ни союзников», а также строго предупредил, что, «шотландские гвардейцы надрали зад царю Николаю I в 1853 году в Крыму – всегда можем повторить». С датами военный министр явно не в ладах, поскольку в Крымскую войну Великобритания ввязалась годом позже – в 1854 году. Тем не менее, намёк был более чем прозрачен, отсылая к сражению под Балаклавой 13 октября 1854 года, пополнивший западную военную историографию терминами «тонкая красная линия» и «атака лёгкой бригады». События, о которых идёт речь, даже британскими историками трактуются крайне неоднозначно, а небританскими – однозначным поражением шотландцев с большими и неоправданными потерями. Но обо всём по порядку. Крымская война, часто называемая специалистами «нулевой мировой», была для России одной из немногих, когда Русская армия сошлась на поле боя с британской. Кроме того, эта война была первой, где важнейшую роль сыграла пресса. При этом, сражение под Балаклавой британская пропаганда описывает по принципу «здесь помню, здесь не помню», предпочитая «забыть» наиболее неприятные и даже трагические моменты. Наш выбор – помнить всё, включая исторический факт, что Крымская война Россией была проиграна и имела долгосрочные последствия. Как мы знаем, главной задачей высадившихся на крымской земле союзных французских, британских и турецких войск, был штурм и взятие главной крепости и базы Черноморского флота России – Севастополя. В преддверии штурма они расположили войска в укреплённом лагере под Балаклавой. Сражение началось с крайне обидного для союзников события: 13 октября 1854 года русский отряд выдвинулся к Балаклаве и атаковал вражеский лагерь. Русская пехота захватила передовые редуты и частично перебила, частично обратила в бегство турок. В ходе атаки русскими были захвачены и в полной сохранности доставлены на свои позиции английские пушки. Здесь следует пояснить, что захват вражеских пушек в то время считался воинской доблестью наравне с захватом вражеского знамени. Окрылённые первым успехом, по оставшемуся без артиллерийского прикрытия лагерю ударили русские гусары, но против них англичане бросили в бой тяжёлую гвардейскую кавалерию. В результате жесточайшей сабельной рубки англичане понесли чувствительные потери и отступили, но в документах повернули дело так, будто бой с русскими гусарами они выиграли. Пока русские гусары рубились с английскими драгунами, на лагерь, с другой стороны, напали казаки 1-го Уральского полка. Для отражения казачьей атаки, 93-й шотландский полк выстроился в две оборонительных линии вместо уставных четырех. А так как на обороняющихся были традиционные для британской армии красные мундиры, возникла крылатая фраза «тонкая красная линия», неоднократно воспетая в западных фильмах и литературе. Тонкая красная линия. Атаку уральских казаков шотландцы отбили, что, в общем-то, не было неожиданностью: лёгкая кавалерия не предназначена для атаки линейной пехоты, пусть даже растянутой в две полосы обороны. Главные события того дня развернулись с того момента, когда лёгкая кавалерийская бригада англичан попыталась отбить захваченные русскими пушки. Сей эпизод получил отражение в статье британского военкора Вильяма Рассела, опубликованной газетой The Times, под заголовком «Атака лёгкой бригады». «Атака лёгкой бригады» получила продолжение в виде двух кинофильмов и бесчисленных виршей, статей и душистых легенд, в которых воспевалась неимоверная доблесть англичан. Ирония состоит в том, что исход атаки стал причиной неприятных разбирательств в британском парламенте, а, среди недоброжелателей фраза «атака лёгкой бригады» стала синонимом сомнительного военного успеха, перекрашенного в целях пропаганды в «пэрэмогу». Вот как развивался бой за отбитые русскими пушки. Командующий английскими экспедиционными войсками лорд Реглан был шокирован потерей орудий, причём русские увозили пушки прямо у него на глазах. Приказ отбить пушки был отдан лорду Лукану, командующему кавалерийской дивизией. Дивизия Лукана была сформирована из тяжелой и легкой кавалерийских бригад, причём гвардейцев перед этим успели как следует проредить сабли русских гусар, так что отбивать пушки была отправлена лёгкая кавалерийская бригада генерала Кардигана, в которую входили два легких драгунских, два гусарских и уланский полки. Всего – 600 или 700 сабель, о чём до сих пор дискутируют историки. Приказ пришёл Кардигану в форме «испорченного телефона», отчего преследователи не врубились, о каких именно пушках идет речь. Вместо атаки на русскую пехоту, проворно увозившей в тыл английские пушки, лёгкая бригада пошла лавой на русские батареи, развёрнутые в глубине узкой долины. Маневрировать кавалерии было негде, а поле боя со всех сторон простреливали три десятка русский орудий и занявшая позиции на ближайших высотах пехота. Место боя после атаки прозвали «Долиной смерти». В отчаянной атаке английские кавалеристы успели нанести удар по только-только вышедшим из боя уральским казакам, заставив их отступить. После чего англичане перенесли удар на две русских батареи, которые до последнего отражали картечью атаки кавалерии. Стоявшие позади артиллеристов Киевский и Ингерманландский гусарские полки, потрёпанные в схватке с гвардейскими драгунами, помочь своей артиллерии не могли, к тому же в их строй вклинились отступившие уральские казаки. Финал атаки английской кавалерии решили фланговым ударом три эскадрона сводного уланского полка русских. Как написал по горячим следам военкор Вильям Рассел об исходе боя кавалеристов легкой бригады: «Перед нами предстала равнина, усеянная их телами и трупами их коней». Необходимо отдать должное кавалеристам лёгкой бригады: в безвыходных обстоятельствах сражались они храбро. Однако в виду плохой организации и недальновидности командования, исход боя решился не в их пользу. Победителями в сражении под Балаклавой 13 октября 1854 года стали одесские и бугские уланы, изрубившие в капусту английских кавалеристов. Как писал в мемуарах союзный англичанам французский генерал Боске, атака лёгкой бригады была полным безумием и изначально обречена на провал. А вот о чём никогда не расскажет бравый на словах британский министр обороны. В погоне за доставшимися русским английскими пушками в крымскую землю легли элитные части британской армии. В бригаде лёгкой кавалерии служили отпрыски высшего круга аристократии Британской империи. По утверждению историков, под Балаклавой нашли смерть представители чуть ли не всех дворянских семей Великобритании. И день 13 октября до сих пор во многих родовитых семьях отмечается как день скорби. Впрочем, этот эпизод военной истории хорошо известен не только специалистам, но и широким слоям общественности, литераторам и кинематографистам. Истории известен куда менее знаменитый, но не менее славный эпизод, произошедший на другом фланге Крымской войны, в ходе которого русские дали хорошего пинка под британский зад. В книге историка Питера Гиббса «Крымская ошибка», изданной в 1965 году, есть следующая фраза: «В начале 1854 года, ещё до официального объявления Англией войны России, английский флот под командованием Сэра Чарьза Напьера (Sir Charles Napier) напал на Петербург». Речь идёт о попытке англичан устроить русским блицкриг, высадив морской десант для захвата столицы России, Санкт-Петербурга. Для осуществления этого дерзкого плана британцы сколотили морскую коалицию под командованием адмирала Напьера, в которую вошли французская эскадра под командованием адмиралов Парсеаваля-Дешена и Пено, усиленный корпусом морской пехоты генерала Барагэ д’ Илье, а также примкнувший в надежде на лёгкую поживу мелкий североевропейский сброд из голландцев, датчан и шведов. Осознавая, что взятие Петербурга – кусок, который трудно откусить и ещё сложнее проглотить, главной целью Напьера была блокада русских портов на Балтике, чтобы ни один корабль не мог выйти в море. Сразу скажем, что британские планы блицкрига на Балтике были авантюрой, провалившейся с громким треском. Англичанку подвели самоуверенность, плохое знание особенностей обороны Петербурга и недооценка противника. Дело в том, что Петербург стоит не совсем у Балтийского моря, а в месте впадения Невы в узкий Финский залив. Коалиционному флоту, чтобы войти в Неву и захватить Петербург, необходимо было преодолеть проход, прикрытый крепостями Свеаборг и Кронштадт. Кроме них, Петербург прикрывали и другие русские крепости, возведённые на островах Финского залива. Твёрдым орешком, прикрывающим вход в Ботнический залив, были Аландские острова и их главная крепость Бомарсунд. Коалиционный флот не сумел разгрызть прикрывающие российскую столицу крепости. Свеаборг и Кронштадт, оказались англичанам не по зубам. Неприступная русская крепость Свеаборг. Теперь это незалежная Финляндия. После жесточайшей осады и высадки морской пехоты, в августе 1854 года войскам коалиции удалось взять штурмом только крепость Бомарсунд на Аландах. На следующий, 1855 год, британская коалиция, без участия США, стоявших на пороге Гражданской войны, под командованием теперь уже вице-адмирала Ричарда Дундаса предприняли ожесточённый штурм крепости Свеаборг. Русские защитники Свеаборга и на этот раз выстояли, не сдав крепость врагу и заставив его убраться восвояси. Необходимо ответить, что русские крепости на Балтике не просто защитили Петербург, но и оказались неприступными для Британии, бывшей на тот момент сверхдержавой с неограниченными ресурсами, черпаемыми из колоний и услужливо предоставляемые многочисленными союзниками и клевретами. К сожалению, стойкость и героизм русских солдат на балтийском фланге Крымской войны в битвах с превосходящими силами противника сегодня практически забыты даже в России и уже поэтому достойны особого упоминания. Можете всегда повторить, говорите? Мы не возражаем, только сперва завещание написать не забудьте и белыми тапками запаситесь.