Глава Северной Осетии Сергей Меняйло: людей надо втягивать в улучшение условий жизни

Полгода назад Северную Осетию возглавил вице-адмирал запаса Сергей Меняйло, который был первым губернатором российского Севастополя, а затем почти пять лет работал полпредом президента РФ в Сибирском федеральном округе. Одной из первых инициатив уроженца Северной Осетии, которую он обозначил в апреле на встрече с Владимиром Путиным, было создание комплексной программы социально-экономического развития региона. До конца года эта программа будет представлена для утверждения в правительстве. В интервью ТАСС Сергей Меняйло рассказал, какие проблемы позволит решить программа, когда горнолыжники смогут прокатиться по склонам нового северокавказского курорта "Мамисон", а также прокомментировал последние громкие события, которые произошли в республике. 

— Сергей Иванович, вы вернулись на родину очень много лет спустя. Вы говорили нам, что часто бывали здесь, но все-таки в каком состоянии вы приняли Северную Осетию, как бы могли охарактеризовать ситуацию в республике?

— Опыт в Севастополе, потом в Сибири дает определенные преимущества. Работа в разных регионах научила понимать их специфику. Проблемы во всех субъектах страны практически одинаковые — только объем разный, так как сказывается разница в уровне бюджетной обеспеченности. К основным можно отнести следующие: жилищно-коммунального комплекса, экологии, здравоохранения, занятости населения, нехватки рабочих мест, школ, детских садов, общественных пространств. Надо учитывать, что инструментов для быстрого решения проблем не существует, надо определять приоритеты, которые более всего влияют на самочувствие социума.

К примеру, у нас в Северной Осетии много ветхого жилищного фонда. К сожалению, не все объекты были включены в программы. Я зашел в одно общежитие, чтобы оценить ситуацию, скажу так — все очень плохо. Но там же люди живут. Некоторые общежития не были признаны аварийными, и теперь нормативно-правовая база не позволяет расселить и возместить жильцам их квадратные метры. Однако сейчас многие подходы к переоценке таких объектов меняются очень быстро и упрощаются — мы и с федеральным Фондом капремонта эту тему обсуждали. Есть планы, как поэтапно решить проблему.

Также в сельской местности остро стоит вопрос пастбищ. Для того чтобы сделать крупное фермерское хозяйство или агрохозяйство, нужна земля. А люди испокон веков пасут домашний скот. На одной из встреч с жителями мне женщина одна говорит: "Мне когда-то кто-то землю выделил, верните мне ее как пастбище". Там, грубо говоря, 100 га земли. Я задаю вопрос, сколько у вас коров, она говорит — две. 100 га для двух коров в условиях малоземельной республики — это, конечно, нереально! Людей понять можно, но и стоять на месте нельзя. Мы сегодня говорим, что сельское хозяйство — это все же высокотехнологичная отрасль экономики. Уже есть технологии в производстве кормов, к примеру, которые дают надои, увеличение веса, и для этого не надо иметь огромные пастбища.

Есть проблема с землей и в городах. Мы в течение двух месяцев искали земли под школу и детские садики во Владикавказе, потому что не было такого понятия, как комплексное развитие территорий: микрорайон новый построили, а площадку под социальную инфраструктуру не заложили! Участок под школу на 500 мест нашли. Сейчас выбираем проект, по которому будем строить.

— Ранее вы говорили, что до конца года будет разработана индивидуальная комплексная программа социально-экономического развития Северной Осетии. На какой стадии сейчас работа над документом, когда он будет внесен на утверждение в правительство? На какой период разрабатывается программа?

— Индивидуальная программа разрабатывается на 2022–2024 годы. В основу программы лягут положения модели экономического развития республики до 2030 года. Основную часть программы мы будем защищать в правительстве России 26 ноября. Индивидуальная программа социально-экономического развития, которую я предложил, а президент Российской Федерации и председатель правительства поддержали, — это комплексный документ, типового нет, как мы уже узнали впоследствии, когда начали все прорабатывать. На федеральном уровне нас не могли понять, спускали паспорт типовой программы. В итоге мы фактически разрабатываем документ с нуля.

Программа состоит из социальной и экономической частей. Социальная — это все то, что касается реализации мероприятий национальных проектов. Плюс наши внутренние программы поддержки льготных категорий. Хочу остановиться на одной из них. Сейчас мы первую программу запустили: строим жилье для льготных категорий населения, в том числе многодетных семей, тут кредитная ставка — от 3%, для некоторых льготных категорий населения удешевление получается на 25%. А кроме того, новостройки сдаются под ключ и не требуют дополнительных вложений — заезжай и живи. В следующем году, думаю, к сентябрю, 1 тыс. квартир сдадим по этой программе.

Моя позиция такова, что людей надо втягивать в улучшение своих жилищных условий. Переселение из аварийного жилья, когда мы даем квартиру из расчета "метр в метр", — это не улучшение, скорее восстановление прав человека на нормальное жилье. Улучшение — это когда человек получил квартиру и она соответствует всем современным требованиям: другая планировка, увеличение количества квадратных метров и так далее. И мы сейчас этой программой пытаемся заинтересовать самих людей в улучшении своей жизни.

Когда ты имеешь заинтересованность в чем-то, ты ужимаешься в расходах. Я жил на маленькую зарплату, понимаю, каково это, когда каждая копейка на счету. Но, когда есть вот такая цель — свое просторное жилье, как-то начинаешь по-другому считать свой бюджет. Это очень комфортные условия — минимальный первый взнос, сниженная процентная ставка, частично ее финансирует "Сбер", дальше мы доплачиваем из регионального бюджета.

Другая часть модели программы развития касается экономики: пополнение бюджета за счет налогов, создание новых рабочих мест, восстановление производств. И это самое сложное. По каждому направлению экономики, которое присуще региону, будем строить финансовые модели.

— Планирует ли Северная Осетия привлечение долгосрочных инфраструктурных кредитов? Для каких проектов и на какую сумму?

— Нам уже утвердили один инфраструктурный кредит — более 800 млн рублей. Да, это возвратные деньги, на 15 лет, первые четыре года — 0%, потом — под 3%. Но мы получаем эти деньги сразу и расходуем по мере возможности и необходимости.

Если говорить конкретно о проектах по кредиту, то мы не знали, как подвести сеть к строящемуся микрорайону во Владикавказе, о котором я ранее говорил, чтобы снизить цену квадратного метра, так как инженерная подготовка тоже входит в стоимость. Сейчас там работает инвестор по инфраструктурному кредиту — это около 280 млн рублей.

Есть еще три проекта, на которые пойдут эти деньги: строительство туристско-рекреационного комплекса в горах, инженерных сетей для гостиничного комплекса и еще один проект — многофункциональный жилой комплекс.

У нас сейчас несколько инвестиционных программ реализуется. Объем затрачиваемых средств из бюджета минимальный, в зависимости от программы и наличия инженерных сетей. Инженерные сети могут быть сделаны за счет государства или самим инвестором за счет тех льгот, которые мы ему предоставляем. Например, "Казачий хутор" реализует проект по выращиванию яблок. Инвестор все сделал сам. Потом он попросил 100 га земли дополнительно, и мы в течение двух недель 100 га без аукциона ему выделили, благодаря чему увеличивается количество рабочих мест в целом, расширяется инфраструктура, в будущем инвестор планирует производить соки — все это в программе предусмотрено. 

— Поговорим о промышленности. Есть ли сегодня понимание, когда будет передана в собственность республики территория бывшего "Электроцинка" и на каких условиях состоится передача? Как будет решаться вопрос с утилизацией накопленных вредных отходов предприятия, клинкера, которые находятся на территории завода? 

— Понимание есть, договоренности достигнуты соответствующие. Сегодня идет организационный процесс. Мы должны осуществить передачу в соответствии с законодательством. Частная структура не может безвозмездно нам завод подарить, потому что очень большие налоги и все остальное. Мы договорились, что тут вариант только один — выкуп, а вот цена может быть разной. В ближайшее время проведем оценку, вся территория будет выкупаться по остаточной стоимости. Скорее всего, будет совместное юридическое лицо, чтобы обязательства были узаконены. 

Сначала территорию надо забрать на баланс, очистить и рекультивировать. Мы планируем использовать завод как промышленную территорию. А дальше посмотрим, что получится. Там можно разместить новые производства — индустриальный парк, технопарк, например. Следующий момент — клинкер. По нашей договоренности Уральская горно-металлургическая компания (УГМК, собственник "Электроцинка" — прим. ТАСС) уже активно его вывозит, рекультивирует.

— На встрече с президентом России Владимиром Путиным вы говорили как раз о простаивающих промышленных предприятиях, которые планируется загрузить в том числе с участием Ростеха. О каких предприятиях идет речь и как именно планируется использовать их простаивающие мощности?

— Мы сейчас подбираем проекты, тесно сотрудничаем с Ростехом. Все, что будет делаться, должно иметь под собой определенный эффект. Сейчас в Ростехе идет работа, анализируются технологии, их востребованность, возможность реализации. У нас таких промышленных площадок, которые надо использовать, очень много. Это все в экономической модели программы развития тоже предусматривается.

Мы же понимаем, что в таком заводе, как тот же "Электроцинк", в таком объеме, как он был, сегодня просто необходимости нет. И никто возрождать его не собирается. Но, допустим, у нас в таком же состоянии примерно был завод "Кристалл", на котором производили медь. Долгое время предприятие простаивало, а теперь нашли инвестора, это российская компания, он уже зашел, работа идет. 1 февраля на этом заводе уже должна быть первая плавка, соответствующая всем экологическим требованиям.

— Перейдем к волнующей всех теме коронавируса. После ЧП в Республиканской больнице скорой медицинской помощи во Владикавказе вы дали поручение укомплектовать кислородными станциями все больницы региона. На какой стадии эта работа сейчас, когда ее планируется завершить?

— Мы проанализировали все возможные варианты закупки, установки кислородных станций, которые могут вырабатывать жидкий и газообразный кислород. Сейчас из федерального бюджета нам выделили 97 млн рублей на установку трех кислородных станций — мы их построим на базе медучреждений. Объем производства кислорода небольшой — всего от 1,5 до 2 т в день, притом что у нас потребность — около 25 т в сутки. Но с их помощью можно будет формировать запас. Отказываться от закупки кислорода, который сейчас мы покупаем в Краснодарском крае и Ростовской области, не будем.

— Таких критических ситуаций быть не должно, как было в одном из ковидных госпиталей во Владикавказе?

— Критических ситуаций сегодня быть не должно, тьфу-тьфу-тьфу, по крайней мере, мы делаем для этого все, что от нас зависит. Риски есть, но кислородом мы обеспечены, его привозят ежедневно.

— Как в целом в регионе обстановка с заболеваемостью? Насколько активно вакцинируются жители?

— Коэффициент распространения коронавируса у нас за прошлую неделю ниже 1. Но мы ограничения не снимаем, так как количество выявляемых больных растет, при этом число госпитализированных становится меньше, но есть тяжелые. Мы стараемся увеличить объем тестирования, чтобы на ранней стадии выявить заражение у человека. В регион поступили 30 тыс. экспресс-тестов. Они пойдут не только в образовательные учреждения. К примеру, люди приходят на массовые мероприятия со справкой или на входе их тестируют. Тестирование в торговых центрах, на рынках — всего более 2 тыс. тестов — мы уже запустили. К тому же мы озадачили работодателей, чтобы они сами закупили экспресс-тесты и тестировали сотрудников. Кроме того, мы раньше отпустили школьников на каникулы, а до конца этой недели ввели дистанционное обучение для учеников средних и старших классов. Мы ввели обязательные QR-коды для посещения объектов массового пребывания людей.

Этот месяц будет напряженный, затем, я думаю, если мы пиковую вершину пройдем, заболеваемость пойдет на спад. У нас со справками фальшивыми тоже баловались, но мы выявили таких граждан. На мой взгляд, локдаун ввести невозможно. Люди потихоньку начинают приходить к вакцинации. И аналитика показывает, что у нас уровень вакцинации вырос. Раньше было 100–200 человек в день, а сейчас — тысяча и больше сразу. Запас вакцины у нас есть.

— Хочется поговорить о развитии туризма в регионе, так как в связи с пандемией произошел большой рост турпотока. Как будет развиваться туристическая инфраструктура и главный туристический проект — курорт "Мамисон"? Какие работы по нему проведены? Достаточно ли средств на завершение первого этапа строительства?

— Что касается "Мамисона", работа с нашей стороны и со стороны инвесторов идет без отставаний. Все подготовительные работы на "Мамисоне" выполнены. Концессию газоснабжения рассмотрели, энергоснабжения, водоснабжения тоже рассматриваем. Тоннель (на дороге, подводящей к "Мамисону" — прим. ТАСС) до конца года сделаем. Сроки поставки канатного оборудования — следующий год. Заход на "Мамисон" должен быть синхронным. Если в общем брать, сложностей нет.

В этом году идет раскачка, в 2022 году будет строймонтаж, первый этап должен быть готов к концу 2023 года под ключ. Второй этап — это 2023–2025 годы. И на первый этап, и на второй потенциальные инвесторы рассматриваются, там места хватит всем, сейчас несколько интересантов у нас. Когда они предложат свои инициативы, структура управления может быть пересмотрена. Мы говорим о том, что на самом курорте должна быть управляющая компания, которая будет содержать его. Пока КСК ["Курорты Северного Кавказа"] отвечает за канатные дороги, трассы, инвестор — за места размещения, мы — за инфраструктуру.

Почему другие инвесторы тоже заинтересовались "Мамисоном"? А потому, что они приехали и увидели высокую степень готовности реализации проекта. Инфраструктура вся готова уже. В конечном счете мы хотим предоставить людям весь комплекс — не только горнолыжку, кафе, рестораны и гостиницы, но и санаторно-курортное лечение.

— Каким образом будет развиваться аэропорт? Как расширится маршрутная сеть в ближайшее время?

— Мы же понимаем — как только вырастет туристическая привлекательность, мы увеличим пассажиропоток. Регион уже участвует в субсидировании рейсов — и за счет федеральных субсидий, и за счет своих денег. Полоса у нас очень хорошая, новое здание вокзала строит "Новапорт", у которого большой опыт.

Весной у нас открылись рейсы в Каир, Армению, Азербайджан, загрузка на них полная. В принципе, аэропорт может стать узловым. Мы также смотрим на развитие грузопотока. Планируется строительство грузового терминала. У нас хорошо развита транспортная инфраструктура — железная дорога есть, автомобильные дороги есть, два пункта пропуска через госграницу: Верхний Зарамаг — это дорога в Южную Осетию и Верхний Ларс — граница с Грузией. Грузопоток через Верхний Ларс идет большой — в Турцию, Азербайджан, Армению, Иран.

Мы можем предоставить комплексную транспортную услугу: воздушную, железнодорожную и автомобильную перевозки. Мы можем рассматривать авиагрузоперевозки, потому что полоса позволяет. Таким образом, Владикавказ может стать логистическим хабом. Планы большие.

Беседовали Гулия Леваненкова и Андрей Цицинов