Легендарный тренер Всеволод Бобров жил на Соколе
Новому кораблю ВМФ, большому судну спасательно-грузового назначения, присвоено имя Всеволода Боброва. Олимпийский чемпион 1956 года, капитан сразу двух сборных страны — по футболу и по хоккею — и выдающийся тренер более 35 лет жил у метро «Сокол», работал во Дворце спорта ЦСКА на Ленинградском проспекте. О легендарном спортсмене «Северу столицы» рассказала его вдова Елена Боброва.
Пароход и человек
Порт приписки «Всеволода Боброва» — Севастополь.
— Это очень символично, Сева ведь начинал там как тренер, в 1963-м его назначили в «Черноморец», — говорит Елена Николаевна. 1963 год памятен и тем, что именно тогда они познакомились. — Я жила в Киеве, училась на финансово-экономическом факультете, на вечернем — была уже замужем, родилась дочка. Однажды пришла к старшей сестре, а у них с мужем Григорием Петровичем — он служил в морской авиации — гости, полковник из Москвы. Это и был Всеволод Бобров, к тому времени — чемпион зимних Олимпийских игр, многократный чемпион СССР, Европы, мира. Но Лена спортом не увлекалась и ничего этого не знала. Познакомились, завязалась беседа.
«Бобёр идёт!»
Через несколько недель, на майские праздники, Елена с подругой собралась в столицу. — Нас встретил Григорий Петрович, отвёз в гостиницу, а потом предложил съездить в гости к Боброву. Так Елена Николаевна впервые оказалась в доме 75 на Ленинградке. — Поднялись в квартиру — та самая, угловая, со знаменитым балконом над «Гастрономом», подарок от Василия Сталина. Нас встречает хозяин в моднющей на тот момент нейлоновой рубашке — таких тогда ни у кого не было — и говорит кому-то в сторону: «Вот девушка, на которой я бы сразу женился не раздумывая». Я сажусь и вижу, что вся стена напротив уставлена спортивными кубками. Спрашиваю потихоньку: «А кто он?» Мне объясняют: известный футболист, хоккеист.
Вскоре гости поднялись, чтобы уходить: Лене хотелось посмотреть Москву. Бобров предложил: «А не захватите ли вы и меня с собой? Мне нужно в Сокольники, на стадион «Спартак».
— Приехали мы, идём по главной аллее, и я слышу, как народ по сторонам переговаривается: «Бобёр, Бобёр идёт!» Все знали, что он должен возглавить «Спартак», и ждали этого.
Команда его обожала
Бобров был универсальным спортсменом — звание заслуженного мастера спорта присвоили ему сразу по трём видам спорта: футболу, хоккею с мячом и хоккею с шайбой. — Меня больше всего поражали даже не количество забитых голов, а его отношения с командой. Ребята его обожали. Он не ругал, а всегда мог показать, что и как нужно сделать, — говорит Елена Николаевна. Чтобы хоккеисты отработали попадание шайбы из-за ворот, крюком — знаменитый финт Боброва, — на тренировках Всеволод Михайлович закрывал ворота щитом и в одном углу вырезал маленькое отверстие для шайбы. Надо было попасть в эту дырочку.
— Знаете, как вёл себя, если что-то на поле шло не так, например, Тарасов? Кричал, ругался, стучал клюшкой по борту. А Сева начинал ходить перед ребятами вперёд-назад, только брюки подтягивал. Меня упрекали: неужели вы не можете купить мужу ремень или подтяжки? А у него это было на нервной почве, такая привычка, — говорит Елена Боброва.
Без звонка в два часа ночи
Дом 75 на Ленинградском проспекте был построен перед войной и, кажется, всегда носил звание образцового.
— В наше время председателем домкома был Александр Васильевич Чапаев — сын Василия Ивановича. Домком занимался не только домом. Например, у нас был товарищеский суд, разбирал споры и ссоры между соседями.
Двери квартиры Бобровых были всегда открыты.
— Друзья, не только спортсмены, могли прийти без звонка хоть в два часа ночи. Сева только просил меня: пусть у нас всегда будут борщ и котлеты — это главное, что должно быть в хорошем доме, — говорит Елена Боброва.
Мемориальная доска
Всеволод Бобров умер на тренировке. На стадионе ЦСКА на Песчаной «набивал» вратарей, то есть сам бил мячом по воротам своей знаменитой «золотой ногой». — Вдруг возникла боль в ноге: оторвался тромб. А массажист в команде был молодой, неопытный. Говорит: ложитесь, Всеволод Михайлович, на траву, я помассирую, и боль пройдёт. Вот и размассировали…
Решение об установке на доме мемориальной доски в честь Всеволода Боброва было принято сразу после смерти спортсмена.
— Но я попросила доску не устанавливать, потому что тогда на углу под окнами дома творилось нечто: торговля с земли огурцами и капустой, коробки, мусор, толчея...
В 1990 году памятник Боброву всё же появился — это пилон с рельефным изображением легендарного хоккеиста перед Дворцом спорта ЦСКА на Ленинградском просп., 39.
— Я разрезала там ленточку, он и сейчас стоит, — говорит Елена Николаевна. — Но там начинается снос спортивных сооружений, планируется построить огромную спортивную арену. Думаю, пилон тоже уберут. Я предлагаю: давайте его уберём, а мемориальную доску — она уже есть, готовая, — повесим на подъезд. Сейчас у нас рядом с домом порядок.