Новая глава романа «Пробуждение троянского мустанга»: на даче у Горбачевых в Крыму

В предыдущих главах романа Андрея УГЛАНОВА «Пробуждение троянского мустанга». Спецслужбы двух стран – КГБ СССР и ЦРУ США начинают в начале 70-х годов прошлого века тайную операцию по перестройке своих политических систем. Юрий Андропов выбирает своим орудием Михаила Горбачёва. В США – это молодой перспективный политик Трамп. В КГБ придумали, как сделать их родственниками через сироту Андрея Разина, чей дед и дед американца были родными братьями – немцами, один из которых погиб в 1943 году в Крыму, второй – эмигрировал в Америку. Но сирота и миллиардер об этом ничего не знают. Чтобы родство Трампа и Горбачёва состоялось, сменщик Андропова в КГБ Виктор Чебриков принимает идею участника операции – Олега Калугина поженить Андрея и дочь Горбачёва Ирину. Калугин находит в архивах спецслужбы ГДР Штази документальное подтверждение того, что Андрей Разин – внук погибшего в Крыму гитлеровского офицера Трумпа, родственника американца Трампа. В предлагаемой главе действие авантюрного романа переносится на дачу Горбачёвых в Крыму. Напоминаем, что все события, имена и названия полностью вымышлены. Действие романа «Пробуждение троянского мустанга» происходит в других галактиках или в параллельной реальности.
Дача номер один в Нижней Ореанде сразу не понравилась Раисе Максимовне. Как только муж стал генеральным секретарём ЦК КПСС, она уговорила его построить новую резиденцию ближе к Севастополю, в посёлке Форос. Место не ахти – рядом трасса Симферополь – Севастополь, берег усыпан ребристыми булыжниками, как будто их притащили сюда со строительства дороги. Но всё зависит от архитектора, и она посвятила себя проектированию их будущего дворца. Раиса Максимовна торопилась. Два здания для летнего отдыха партийных руководителей Советского Союза в Нижней Ореанде казались ей старыми и обшарпанными. Недостойными руководителя ядерной державы. В них её преследовали фантомные запахи водки, лаврового листа, жареной барабульки и шашлыка – обязательных атрибутов многочисленных застолий, которые обожал Никита Хрущёв, строивший эти два здания под себя. После него – Леонид Ильич Брежнев, которому было вообще «по барабану», где жить.
Вот если бы Ливадийский дворец? Окружённый густо-зелёными стройными кипарисами и пальмами, он стоял на горе, всего в нескольких сотнях метров от Нижней Ореанды. Её сознание грело, что в нём жили император Николай Второй, Иосиф Сталин и даже президент США Рузвельт, когда в феврале сорок пятого там проходила Ялтинская конференция. Но Михаил Сергеевич даже слушать не стал, когда она попыталась начать разговор на эту тему. Лишь заявил, что ему будет стыдно перед партийными товарищами, если они займут Ливадийский дворец, к тому же давно превращённый в музей. Она от него отстала. Но взамен предложила построить нечто грандиозное рядом, и муж устоять не смог.
В то лето комплекс «Заря» – так называли официально объект в бухте Форос – лишь готовился к сдаче. Горбачёвы не стали ждать его открытия в Москве, и Раиса Максимовна скрепя сердце согласилась провести ещё месяц-другой в Нижней Ореанде. Заодно можно следить и за отделкой комплекса в Форосе.
Остановилась на госдаче «Глициния», отделанном жёлтым песчаником доме, большом и неудобном. Особенно сейчас – когда Михаил Сергеевич работал в Москве, а она жила здесь вдвоём с дочерью. В их распоряжении были лучшие советские артисты, кинофильмы и спектакли. По мановению волшебной палочки труппа любого московского или ленинградского театра могла сорваться с места и прилететь сюда. В эту резиденцию ещё со времён Хрущёва привозили любые кинофильмы, даже американские и французские. Планировалось, что всё здесь должно располагать к отдыху. В том числе огромный кинозал с мягкими высокими креслами. В них можно было сначала утонуть, а потом и уснуть.
На третий день после приезда Ирина начала отчаянно скучать. Поездка на катере в Форос на развлечение не тянула. Мать ходила с ней по огромному дому их новой резиденции и по-сволочному придиралась к рабочим. Ей не нравилось всё – от меди на крыше до цвета штор на окнах, формы унитазов и кривизны дверных ручек. Ирина чувствовала себя неуютно и едва дождалась, когда мать «напилась крови» и они вернулись в «Глицинию» с её обычной сонной пустотой. Когда Михаил Сергеевич был в отъезде, все куда-то разбегались, даже прислуга старалась лишний раз не показываться Раисе Максимовне и Ирине на глаза. Друзей и подруг, которых можно было бы пригласить с собой летом на море, у Горбачёвых не было. Терпимых родственников тоже. Были братья у мамы с папой, но их в семью не пускали. Мама Михаила Сергеевича сама не горела желанием уезжать из Привольного. Приходилось торчать в семейном одиночестве. Читать, есть и спать. Вот и сегодня, на следующий день после поездки в Форос, ей не хотелось идти никуда, даже к морю.
Наступало время обеда. Ирина сидела на веранде второго этажа в плетёном кресле-качалке и листала немецкий журнал с подозрительным названием «Бурда». Разговоров о политике в их семье хватало, и цветной журнальчик про моду оказался как нельзя кстати. Снизу раздался звук колокольчика. Такой порядок завела Раиса Максимовна – это означало, что пора идти обедать в столовую на первом этаже. Ирина встала с кресла, прошла к двери и спустилась вниз, в столовую.
К стенам зала словно приросли десяток лакированных сервантов с посудой, фужерами, рюмками и фарфоровыми статуэтками. С потолка свисала люстра, перевитая спиралями блестящих хрусталиков и золотых завитушек. Такого же типа бра висели на стенах между большими картинами с самыми разными видами на гору Аю-Даг. Посреди стоял обеденный стол. Во времена Хрущёва и Брежнева за ним собирались гости. Иной раз и по сотне человек. Сейчас сиротливо стояли два стула напротив друг друга. Так же сиротливо на двух белых салфетках стояли суповые тарелки, ложки с вилками, салатницы и тарелочки с хлебом. Окна раскрыты настежь, лёгкий сквозняк колыхал светлые тюлевые занавески.
Раиса Максимовна вошла вслед за дочерью. Понюхала воздух и слегка поморщилась. Ей вновь померещился запах жареного лука, который все последние годы она считала несовместимым с новым статусом жены сначала члена Политбюро, а затем и генерального секретаря. Они сели за стол. Тут же вошли две пожилые женщины в строгих тёмно-синих платьях и белых передниках. Молодых официанток, которые работали здесь поначалу, Раиса Максимовна быстро уволила, побоявшись, что Михаил Сергеевич положит на кого-то из них глаз. Женщины внесли две маленькие супницы и разнесли их по краям стола – матери и дочери.
Жена генсека приподняла фарфоровую крышку и принюхалась. Затем вернула крышку на место и отодвинула супницу.
– Позовите повара, – строго произнесла она и откинулась на спинку стула.
Скоро в зал вошёл мужчина в белом халате и с колпаком на голове.
– Звали, Раиса Максимовна? – промямлил он и сжал одной ладонью другую. Было видно, что ему не по себе.
– Вы клали в суп лук? – спросила она тихим голосом, подняла голову и с ангельской улыбкой посмотрела на повара.
– Как положено, у нас всё по регламенту. На каждую порцию определённая закладка специй, соли, мяса. Лук обязательно.
– Значит, вы положили в суп плохой лук, – продолжала грузить повара хозяйка резиденции. – Хороший так пахнуть не должен!
– Лук и всё остальное привозят сотрудники охраны, – продолжал оправдываться повар и злил Раису Максимовну ещё больше.
– Вы плохой повар, вы уволены! – вынесла короткий и окончательный приговор супруга Михаила Сергеевича. – Забирайте свой вонючий суп и уходите!
Повар враз сгорбился, подошёл к столу, взял посудину и пошёл к выходу.
– Постойте, – вдруг прокричала Ирина и выскочила из-за стола. – Мама! Что ты творишь? Зачем так издеваться над людьми?
Её прорвало. Она подошла к повару, взяла из его рук супницу и поставила на стол. Раиса Максимовна сжала губы и смотрела на дочь, широко раскрыв глаза. А Ирина уже не могла остановиться. Её не смущали ни повар, ни обе официантки. Хотя все трое по-тихому пятились к огромным входным дверям.
– Как мне всё это надоело! Ты же была нормальным человеком, а сейчас как с цепи сорвалась, – кричала дочь, не в силах сдержать гнев. – Какой, к чёрту, лук? Что ты бесишься? Поезжай в свой Форос и ругайся со строителями, только чтобы не видеть это здесь. Прямо сейчас позвоню отцу, чтобы забрал меня отсюда!
Она быстрым шагом пошла к выходу. Но услышала за спиной голос матери:
– Ирина, останься! Нам надо поговорить!
– О чём? – Ирина остановилась возле двери и повернулась к матери. В зале уже не было никого, кроме них. – О чём ты ещё хочешь говорить? Что и я уволена? Тогда поскорее!
– О тебе и твоём поведении.
– Лучше о твоём. Ты стала похожа на злую ведьму. Тебя не любят и боятся папины товарищи. Ты ненавидишь их жён, а они тебя. Ты ведёшь себя как английская королева, – не могла успокоить себя Ирина, – послушала бы ты, что говорили о тебе на Би-би-си, когда вы с папой были в Лондоне три года назад!
– Что же такое говорили? – успела вставить вопрос Раиса Максимовна.
– Что ты – жена члена Политбюро ЦК КПСС – отказалась посетить могилу Карла Маркса, вместо этого поехала в ювелирный магазин. И чёрт бы с ним, с Марксом! Почему ты унижаешь людей, ты же знаешь, что они не могут тебе ответить?
– Ириночка, наша семья отвечает сегодня не только за этого повара и строителей в Форосе, а за всю нашу огромную страну. – Раиса Максимовна встала из-за стола, сложила руки на груди и подошла к окну. – Ты ещё маленькая и не понимаешь, что люди видят в начальнике, в данном случае – в жене крупного советского руководителя, своего командира. Они прекрасно понимают, что командиру может не нравиться запах или цвет обоев, но он делает главное – обеспечивает им спокойную жизнь. Они смело смотрят в будущее.
Раиса Максимовна быстро успокоилась, перестала таращить глаза на дочь. Принялась ходить вдоль стола и перешла к своему обычному тону – спокойному и тихому говорку. Она тщательно подбирала слова, в такие минуты ей казалось, что она похожа на профессора, читавшего ей курс философии в МГУ.
– Мама, при чём здесь огромная страна, если ты смешиваешь с грязью этих самых людей, причём всех подряд, – не унималась Ирина.
– Ты ещё совсем глупая, – вдруг произнесла мать и тут же поняла, что хватила лишнего.
– Пока не приедет отец, больше я к тебе не подойду! – прокричала Ирина и выбежала из огромного дома.
Охранники и садовые работники, которых здесь было в изобилии, попрятались. Все слышали крики из открытых окон столовой и не хотели встретиться нос к носу ни с мамой, ни с дочкой. В одиночестве Ирина прошла мимо дома для охраны, спустилась по бетонному спуску на пляж. Вокруг не было никого. Она села на горячие камни, обхватила ноги руками и положила голову на колени. Воздух у воды казался прохладнее, море уходило в горизонт, где невидимая вода соединялась в жарком дрожащем мареве с невидимым небом. На бетонном волноломе, что уходил в море, сидела стая чаек. Раздавались их ленивые крики, где-то неподалёку, в районе Ливадийского дворца, работала бензопила – спиливали высохший кипарис.
За её спиной послышалось шуршание гальки. Кто-то шёл к ней. Уверенная, что это мать, она не стала оборачиваться. Человек подошёл к Ирине и сел рядом. Она подняла голову и вздохнула с облегчением. Это был Олег Данилович Калугин.
Несколько лет назад он исчез. На вопрос Ирины отец ответил, что это решение председателя КГБ – таких персон, как генсек, охраняют люди из другого управления КГБ. Ирина поначалу скучала, потом привыкла. Не к новым людям из охраны, а к отсутствию Олега. Так же быстро привыкла и к его возвращению.
– Почему я не умерла, когда меня укусила гадюка? – Она вновь положила голову на колени.
Ирина часто спрашивала об этом Калугина, но лишь тогда, когда рядом, кроме него, никого не было. Он всегда отвечал одинаково. Вот и сейчас:
– Никто вас, Ирина Михайловна, не кусал, всё приснилось.
На нём были шорты цвета хаки, тельняшка без рукавов, на голове военная панама с красной звездой. Он протянул такую же панаму с широкими полями ­Ирине.
– Наденьте, не то голову напечёт.
– Пускай напечёт. Может, заболею и уеду домой. Здесь скучно и тоскливо.
Она взяла панаму, зачем-то поскребла красную звёздочку и всё же надела шляпу на голову.
– Как я вам? – спросила она Олега Даниловича, игриво наклонила голову и засмеялась.
– Прынцесса! – воскликнул он, но тут же добавил: – Нет!
– Как – нет? – с наигранным изумлением спросила Ирина, заранее зная ответ.
– Не прынцесса, а королевна! – закончил Калугин их обычной шуткой из фильма «Морозко». Они рассмеялись.
– Я только что говорил с вашей мамой, Раисой Максимовной, – уже серьёзно заговорил Калугин.
– Олег Данилович, не надо об этом, – ответила Ирина и натянула панаму на самые глаза.
– Не торопитесь. Мы придумали, как вас развлечь.
– На рыбалку пойдём, бичков ловить? – Она сказала, как говорили местные украинцы, – «бичков» – и швырнула в воду камень.
– Нет, не бычков.
– За рапанами нырять? – Ещё один камень полетел в воду.
– Нет, не за рапанами нырять.
– Больше тут делать нечего. Вино я пить не умею. Шашлыки мама ненавидит, – она перебрала всё, чем можно было занять себя в этой закрытой от мира территории, и повернулась к «дяде Олегу», как она его называла, сколько себя помнила. А он всё держал мхатовскую паузу, которой её недавно учил сам Олег Ефремов.
– Ладно, поедем утром бичков ловить, – согласилась Ирина и швырнула в воду очередной камень.
– Хорошо, не буду томить, – заговорил наконец подполковник Калугин. – Вечером едем на танцы.
– С мамой?
– Со мной. Мама не против.
– Шутите, Олег Данилович?
– Самые настоящие танцы. В студенческом лагере МАИ. Вон там – совсем недалеко. – Он указал пальцем куда-то вдоль берега. – Так что с мамой помиритесь, «заправьтесь», поспите. Поедем в восемь вечера, останемся допоздна. Я буду всё время рядом. Но вы меня не увидите.
Калугин встал и пошёл к резиденции, а Ирина ещё посидела какое-то время в недоумении. Потом что-то ёкнуло у неё внутри. Она представила себе, как отвратительно выглядит, и поспешила в дом готовиться к ночному приключению.

Уважаемые читатели романа «Пробуждение троянского мустанга»!Вы можете посмотреть первые десять серий первого сезона сериала, снятого автором романа Андреем Углановым.Для этого нужно:1. Включить компьютер.2. Вбить в поисковом окне YouTube: «Сезон 01. Пробуждение троянского мустанга».Исполнитель главной роли, музыкальный и литературный редактор – главред еженедельника «Аргументы недели».Счастливого просмотра!