О корабликах В начале Великой Отечественной количественный состав флота СССР был, конечно, огромным, но... Чтобы понять, то надо сначала разобраться с типами кораблей, находящихся в строю, а потом и с распределением их по флотам. И начать, конечно же, с линкоров, потому как Перл-Харбора еще не было, и именно линейные корабли считались владыками морей. У СССР линкоров было три, на двух флотах. Много это или мало? С чем сравнивать – у немцев, например, на 22.06.1941 линкор был один, плюс два линейных крейсера. Так что, вроде бы как паритет, но вопрос был не в количестве, а в качестве. Линкоры типа «Севастополь» были хорошими кораблями на момент закладки в 1909 году. На момент ввода в строй в 1914 году они уже были так себе, на момент окончания Первой мировой – ниже среднего уровня, а спустя двадцать три (23) года называть их линейными кораблями можно было только в целях пропагандистских, мол, у нас тоже есть. Любой линкор постройки 30-х годов, включая даже недомерки вроде «Дюнкерков»-«Шарнхорстов», вынес бы нашу троицу в одни ворота. Просто по причине превосходства в скорости, приборов управления огнем и нового поколения артиллерии. О «Тирпице» я не говорю, его бы наша артиллерия в гипотетическом бою даже бы не оцарапала. Плюс ПВО, в смысле устаревшее, неэффективное, да и то поставлено во время модернизации, то есть нерационально. Когда «Севы» рождались – воздушной угрозы еще не было. Нет, использовать их было можно – в качестве плавбатарей для стрельбы по суше. Или на минно-артиллерийских позициях, как броненосцы береговой обороны, не более. В Русско-японскую вот «Петр Великий» броненосцем числился, но на Тихий океан почему то не пошел... Подводя итог – у нас было три корабля береговой обороны и ноль линкоров. А как же крейсера? Здесь-то порядок? Да, почти как. Аж 8 штук, из них 6 на Черном море. Правда, из них один «Коминтерн», постройки времен Русско-японской и переоборудованный в минзаг, потому как этого старичка как-либо по-другому использовать было невозможно. Еще один «улучшенный» «Красный Кавказ» с расстрелянным главным калибром, числом аж четыре ствола. И еще два – «Светланы», корабли одного поколения с линкорами. В смысле по берегу стрелять еще можно, а вот идти в бой с крейсерами, пожалуй, что и не стоит – утопят и не вспотеют даже. В итоге крейсеров у нас было аж 4 (четыре) – два на Балтике и два на Черном море. Причем крейсеров странных – в корпус итальянского легкого крейсера впихнули трехорудийные башни ГК нерациональной конструкции с калибром орудий 180 мм. Броня слабая, зенитная артиллерия не очень. Но новые и быстроходные. Все четыре. Эсминцы? С ними полегче. Правда, считать 17 «Новиков» эсминцами это как-то... креативно. На 1941 год это СКР, причем неплохие, субмарины гонять – вполне пригодные. Но ладно, зато были новые лидеры в количестве семи штук. И эсминцы проектов «7» и «7У» в количестве 28 и 18 штук соответственно. Были у них свои проблемы и конструкционные (итальянцы все-таки строили корабли для Средиземного моря, оттуда и слабость корпуса, и ПВО), и эксплуатационные. Но у кого их не было? В любом случае 46 эсминцев на 4 флота – это явно не то, что требовалось. А подводные лодки? Их-то было много? Да, даже очень много, аж 271. Самый большой подводный флот в мире на тот момент. Но... Во-первых, пять из них времен Первой мировой, американки «АГ», имеющие спустя десятилетия сомнительную боевую ценность. Еще не в счет три субмарины серии «П», неудачных и небоеспособных. Но остальные-то... А что, кстати, остальные? Вот «М» серии 6, 30 единиц, два торпедных аппарата, запас торпед 0, автономность мизерная... Зачем строили? А что могли, то и строили, в конце 20-х не до изысков было. Правда, потом, вдохновившись дешевизной, построили еще 66 малюток, слегка улучшенных, но все равно бестолковых. Вот и итог – отнять от советской подводной армады 104 лодки, поделить на четыре флота и... Получится сильный подводный флот, примерно на уровне других государств. Ну, если не смотреть на это: ...отставание в дальности плавания в подводном положении, в глубине погружения и в скорости погружения... Отечественные подводные лодки к началу войны не имели современных радиоэлектронных средств обнаружения, торпедных автоматов стрельбы, устройств беспузырной стрельбы, стабилизаторов глубины, радиопеленгаторов, амортизаторов приборов и механизмов, но зато отличались большой шумностью механизмов и устройств. Не был решен вопрос связи с подводной лодкой, находящейся в подводном положении. Практически единственным источником информации о надводной ситуации у погрузившейся подводной лодки оставался перископ с весьма неважной оптикой. Находившиеся на вооружении шумопеленгаторы типа «Марс» позволяли на слух определить направление на источник шума с точностью плюс-минус 2 градуса. Дальность действия аппаратуры при хорошей гидрологии не превышала 40 кб. А ведь это главный козырь ВМФ СССР, за неимением других. Ну и кадры. Да, построить не проблема, а вот где взять квалифицированных подводников, если за 12 лет строим более 200 лодок, а списываем менее 20? Вопрос. Но у нас еще были легкие силы? Были. Вот ТКА типа «Г-5», аж 300 штук, правда, мореходность аж 4 балла, а стрелять можно при двух максимум, но много... И скорость высокая, 50 узлов при отсутствии волнения. Были, правда, еще вполне нормальные «Д-3», но строить их начали за год до войны. Так что ТКА тоже того... И опять причины объективные – копировали англичан, не до заклепки, понятно, концепцию. Копировали, потому как опыт и умели. А в итоге война была другой, и ТКА понадобились другие. Можно еще о тральщиках. «Фугас» – корабль неплохой, но построенный так, чтобы и СКР, и тральщик, килей дико не хватало. Можно о десантных кораблях. Их, вообще, не строили, а потом всю войну десантные операции подручными средствами. А можно о ВВС, самолетов берегового базирования в 1941 году было очень много, а толку – очень мало, впрочем, как и у всех остальных стран. Береговая авиация требует идеальной разведки и ювелирного взаимодействия. На флотах На флотах же картина была следующей – на Балтике в наличии были два крейсера, два лидера, 14 эсминцев, 41 субмарина (без малюток, Правд и древних латвийцев), 7 СКР и 7 «Новиков», 24 тральщика и много катеров и сугубо вспомогательных кораблей. Все это добро перекрывалось немцами, приди им в голову устроить морские баталии, на раз, несмотря на наличие двух древних дредноутов. Плохо было и с системой базирования, прибалтийские порты вернулись домой только в 1940 году, да и отступление армии было стремительным. В итоге единственная база – Кронштадт, блокированный с суши, аж до 1944 года. На Черном море, с одной стороны, было проще – двум крейсерам, трем лидерам, 11 эсминцам, 25 субмаринам, 2+5 «Новиков» СКР не противостоял никто, то есть вообще. Ну не считать же за врага румынский флот на самом-то деле... Если Балтика была прикрыта недостаточно, то Черное море, где готовились к новой Крымской войне, избыточно. Хотя это и пригодилось – именно на Черном море провели большие десанты и обороняли Одессу и Севастополь. Единственное – зачем там находилась «Парижская коммуна», ума не приложу – ей самое место на Балтике, третьей плавбатареей для обороны Финского залива и Ленинграда. На Севере все было грустно, насколько оно может быть на морском театре, через который поддерживалась наша связь с союзниками. Шесть эсминцев и 15 субмарин, плюс 2 «Новика» и СКР не сила, что способна прикрыть даже берега страны. Из позитива были разве Северный морской путь и Беломорканал, позволяющие перебросить подкрепления с Балтики и Тихого океана. С последним, правда, не все так однозначно – там было два лидера, 10 эсминцев (из них два «Новика») и 78 субмарин, включая бесполезные «малютки». Два крейсера только достраивались, о чем-то большем – только задумывались. В итоге, если считать только современные корабли, ни один флот не был способен выполнять свои задачи. И это объективная реальность, если, конечно, не играть с цифрами. А то можно досчитаться, что Балтфлот был сильнее Кригсмарине, а подводные силы ТОФ превосходили Японский императорский флот. Почему так вышло – вопрос интересный. Подготовка Ну, во-первых, ВМФ СССР не взялся ниоткуда, он – наследник и продолжатель флота императорского. А наследство нам перешло порядком погромленным, на Севере и Тихом океане кораблей не осталось вообще, от Черноморского флота перешли одни огрызки, на Балтике были потеряны многие корабли, а главное – кадры. Все это усугубила Гражданская война, и послевоенная разруха. Так, относительно неплохие «Измаилы» не достроили по причине невозможности как работ на отечественных предприятиях, так и недоступности иностранных комплектующих, например. То же что было – проекты еще довоенной поры, которые к началу 30-х уже не отвечали требованиям времени более чем полностью. В 20-е было не до флота, а когда появились деньги – решено было строить легкие силы береговой обороны, что и логично – и относительно просто, и дешево. Вот и пошли в серию более чем спорные подводные лодки типа «М» и ТКА «Ш-4» и «Г-5». В начале 30-х деньги вроде и появились, и заводов понастроили, но... практика показала – конструкторская школа потеряна. Первенцы среди относительно больших кораблей СКР типа «Ураган» и подводные лодки типа «Декабрист» рождали в муках, да и вышло, скорее, как в стихе «родила царица в ночь не то сына, не то дочь». И если с «Декабристами» помогали немцы, то «Ураганы» откровенно запороли. Пришлось покупать, для этого выбрали Италию, что было явно не оптимальным решением, но зато бюджетным. Все-таки большую часть ресурсов съедала армия, оно и верно, без нее с нашими границами вообще никак. Всерьез флотом занялись после Испанской войны, когда стало ясно – сильное и авторитетное государство без него невозможно. Только вот не успели... Точнее – не все успели. С подводными лодками типа «С» успели, получив аналог их серии VII, лучшие лодки той войны, что приятно – у немцев же и приобретены чертежи и часть приборов. С москитными силами уже почти успели, охотники создали и обкатали, с мореходными ТКА припоздали, а с крупным... Линкоры проекта 23 откровенно не потянули. Не будь войны их достроили бы, может быть, году к 1944–1945. Линейные крейсера, даже при условии покупки немецких пушек-башен, примерно так же. А вот эсминцы проекта 30, лидеры проекта 48 и легкие крейсера проекта 68 вполне могли начать вступать в строй в 1942 году, что бы соотношение сил на морях могло изменить капитально. Но... Не смогли, точнее – не успели. Увы, это в фантастике стоит Сталину узнать будущее, и корабли начинают печь, как горячие пирожки. В печальной реальности все чуть по-другому. В любой стране делают ровно столько, на что хватает сил и средств. А на что не хватает – там за отсутствие железа платят кровью, причем по страшному курсу. И в ту войну мы платили, доказав, что даже при нехватке железа можно воевать и побеждать. И походы подводных лодок через минные поля без гидролокатора на Балтике, и атаки немореходных ТКА в Арктике, и Черноморские зимние десанты без десантных кораблей и обученной морской пехоты – все это было страшно, кроваво, но зачастую успешно. И виновных, что вышло именно так, искать глупо, сначала не могли, потом не успели. Была и дурь, конечно, но не столь и критичная, вроде непонятной любви к калибру 180 мм или постройки почти сотни «Малюток» и 300 ТКА реданного типа. Понять это можно – лучше плохо, но много, чем вообще ничего. Просто поражает желание некоторых публицистов – показать нас сильными (а значит, и тупыми, раз того Гитлера сразу в порошок не стерли) там, где этой силы и близко не было. Скажем, по количеству современных крейсеров мы, конечно, обгоняли Аргентину, четыре против трех. Но отставали от Нидерландов, у них их было пять штук...
