«Нюрнберг в Полтаве»: как судили гитлеровских палачей
В стратегических планах вермахта Полтава занимала особое место.
Здесь проходило переформирование его 6-й армии, под командованием генерал-полковника Вальтера фон Рейхенау отличившейся в Западной кампании по захвату Бельгии, а затем основательно потрёпанной в боях за Киев, Харьков и Белгород. Рейхенау стал широко известным после издания им 10 октября 1941 года приказа «О поведении войск в восточном пространстве», «узаконившего» то, что совершалось в его подразделениях и раньше (в частности, расстрел в августе 1941 года большой группы еврейских детей в Киевской области, названный впоследствии «Холокост в Белой Церкви»).
Суть приказа сводилась к тому, что обязанности солдата на Восточном фронте следовало рассматривать шире, чем выполнение обычных военных задач. Они состояли «в искоренении азиатского и еврейского влияния на Европу». Исполнитель приказа являлся бойцом за идеи национал-социализма и мстителем «за зверства» по отношению к немецкому народу. Любой ценой и без оглядки на потери среди мирного населения ему вменялось подавлять партизанское движение и на месте уничтожать захваченных партизан, в том числе «выродков – женщин». Делиться продовольствием с местным населением категорически запрещалось. Всех, кто отказывался активно сотрудничать с оккупационными войсками, надлежало рассматривать как советских агентов со всеми вытекающими отсюда последствиями.
В средине января 1942 года после охоты под Полтавой при 40-градусном морозе у Рейхенау случилось кровоизлияние в мозг. Он был отправлен на лечение в Лейпциг, но при посадке во Львове самолёт врезался в ангар, изувер погиб. Однако новоназначенный командующим 6-й армией генерал танковых войск Фридрих Паулюс (который поведёт её позже через Курск и Обоянь в Сталинград, где она будет разбита и пленена в ходе операция «Уран») формально приказа предшественника не отменил.
Полтава как центр формирования 6-й армии – одного из крупнейших соединений группы армий «Юг», куда планировался визит фюрера (состоялся 1 июня 1942 года) и где была организована крупная разведшкола абвера «Орион», инспектировать которую в том же году прилетал сам начальник службы военной разведки и контрразведки адмирал Вильгельм Канарис – была подвергнута жесточайшей зачистке со стороны гестапо и других спецслужб Третьего рейха. За месяц до приезда Гитлера были схвачены участники подпольной комсомольской организации «Непокорённая полтавчанка». Их жестоко пытали. Руководителя подпольщиков пионервожатую 10-й средней школы города Лялю Убийвовк и её товарищей вели на казнь со скрученными колючей проволокой руками, которая предварительно была пропущена через обе щеки. Схвачены, и казнены были также участники подпольных групп Баяна и Лимова, Калиниченко, Сириченко и других: многие десятки антифашистов были убиты, предварительно пройдя через мучительные пытки в гестапо.
Гитлеровцы боролись не только с подпольщиками и партизанами. Вскоре после начала оккупации немцами в Полтаве были расстреляны раненые красноармейцы, которых не успели эвакуировать из госпиталя, развёрнутого в помещении 27-й средней школы, евреи и горожане, показавшиеся «неблагонадёжными» –свыше десяти тысяч человек. Братская могила для них была вырыта на краю городского кладбища (сейчас на этом месте парк, в котором стоит памятник этой трагедии). Насыпь три дня поднималась и опускалась: многие из казнённых были ранены, но не убиты. В случае, если они выбирались наружу, их безжалостно расстреливали украинские полицаи, охранявшие место экзекуции.
За два года оккупации цифра расстрелянных гитлеровцами только в Полтаве почти удвоилась (18200 горожан, из них около 5000 детей). Всего же в Полтавской области они уничтожили 221895 мирных жителей и военнопленных, в рабство было угнано 156629 человек.
Особенно лютовали фашисты накануне оставления Полтавы, уходя под ударами Красной Армии. Планомерно сжигая город, они хватали выбегавших из горящих зданий людей, «расстреливали на улице или бросали в огонь живыми со связанными руками и ногами, уничтожали не только мужчин, но и женщин, и детей» (из «Акта о преступлениях, совершённых немецко-фашистскими захватчиками в г. Полтаве»).
В документе приводятся многочисленные примеры: 24 человека были расстреляны и сожжены в подвале дома по улице Монастырской; 12 человек живьём сожгли в одном из домов на улице Октябрьской; убили возвращавшегося домой из церкви священника Сахарова; облили бензином и сожгли, бросив в горящую баню старика Добрунова, туда же швырнули подвернувшихся им под руку детей; убили врачей Фролова и Калинкина… Только в этот день 22 сентября 1943 года в разных частях Полтавы были «убиты и сожжены сотни советских граждан, не успевших скрыться из горящего города».
О наказании главных нацистских преступников главы стран-участниц антигитлеровской коалиции договорились на встрече в Тегеране в конце 1943 года, но о судах над ними в Советском Союзе после победы над Германией, и даже раньше, решение было принято сразу после начала освобождения временно оккупированных территорий. В сердце каждого советского человека стучал пепел сожжённых захватчиками городов и сёл, к наказанию военных преступников взывала пролитая ими кровь невинных жертв.
Для организации будущих судебных процессов – сбора сведений, их аккумулирования, осмысления и классификации – 16 марта 1943 года была создана Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков. В своей деятельности общесоюзная ЧГК опиралась на работу 19 областных и республиканских комиссий (столько их было создано к началу 1944 года).
Была создана правовая база для проведения таких процессов: 19 апреля 1943 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников родины из числа советских граждан и для их пособников». Три месяца спустя, 14-17 июля 1943 года, действие указа впервые было применено на первом процессе над такими злодеями, проведенном в Краснодаре.
Две недели спустя после Тегерана состоялся первый процесс над нацистами в УССР – в Харькове. Два следующих (Киевский и Николаевский) прошли уже после войны, в январе 1946-го, в то самое время, когда заседал Международный трибунал в Нюрнберге. Большинство осуждённых военных преступников были повешены (эту меру, специально предусмотренную вышеупомянутым советским указом, принял и Суд народов). Доказательная база для каждого из послевоенных процессов была собрана огромная: в среднем она насчитывала в каждом случае около 50 томов документов: актов, свидетельских показаний, экспертиз и заключений специалистов.
Вторая волна из девяти процессов над нацистами в СССР — в Сталино (Донецке), Севастополе, Бобруйске, Чернигове, Полтаве, Витебске, Новгороде, Кишиневе и Гомеле, прокатилась уже в следующем, 1947-м году. Смертная казнь была отменена и потому обвиняемых, а их было всего 137 человек, приговорили к длительным срокам заключения в исправительно-трудовых лагерях.
«Нюрнберг в Полтаве» начался 22 ноября 1947 года. Судебные заседания проходили в заново отстроенном здании театра имени Н. В. Гоголя, имевшего наиболее вместительный зал. Дело рассматривалось в открытом заседании Военного трибунала под председательством полковника Сватенко. Членами трибунала были подполковник юстиции Коновалов и майор юстиции Чуваев. Государственное обвинение поддерживал военный прокурор генерал-майор юстиции Чертков (который вскоре будет назначен председателем трибунала на знаменитом Хабаровском процессе над военными преступниками японской Квантунской армии и «отрядом 731», занимавшимися разработкой и испытаниями на пленных бактериологического оружия). Подсудимых защищали по назначению суда адвокаты.
Перед судом в Полтаве предстали 22 военнослужащих дивизии СС «Мёртвая голова», по данным расследования ЧГК совершивших большую часть преступлений, список которых был огромен. Помимо убийства более чем двух сотен тысяч советских граждан и угона в рабство свыше полутора сотен тысяч жителей Полтавщины, ими были уничтожены взрывами и огнём все здания и жилые дома города: полгорода сожжено полностью, другая половина сооружений была повреждена пожаром на 90 процентов.
Гитлеровцы совершенно разрушили водопровод и канализацию, взорвали: электростанцию, 7 из 9 больниц, оборудование из которых вывезли в Германию, все учебные здания и лаборатории институтов, 33 из 35 школ. Сожгли театр имени Гоголя и театр Красной Армии, 4 клуба-дворца, 3 кинотеатра, краеведческий музей и дома-музеи Ивана Котляревского, Панаса Мирного, Владимира Короленко, которые предварительно были ограблены, как и все памятники города, с которых содрали медные и бронзовые элементы оформления. Общий материальный ущерб составил 37 252 745 рублей (мы оперируем цифрами, объявленными на суде; впоследствии, при более скрупулёзном подсчёте, они значительно возросли).
Карающий меч Немезиды ещё до «полтавского Нюрнберга» коснулся голов некоторых из совершавших эти кровавые злодеяния варваров. На киевском процессе, полтора года тому назад, осудили и вздёрнули на верёвке начальника охранной полиции и жандармерии Киевской и Полтавской областей генерал-лейтенанта Пауля Шеера и командира 213-й охранной дивизии генерал-майора Ганса фон Чаммер унд Остена, свирепствовавших на Полтавщине.
Сейчас же главными обвиняемыми стали бывший командир дивизии СС «Мёртвая голова» бригадефюрер СС (генерал-майор) Хельмут Беккер, командир полка этой же дивизии оберштурмбанфюрер СС (подполковник) Макс Кюн, бывший комендант главной полевой комендатуры № 397 генерал-лейтенант Вернер Шартов и ещё 19 их сослуживцев и подчинённых. Повесив головы и пряча глаза, они слушали всё новые и новые факты о своих злодеяниях, приводимые обвинителем: убийстве ими 200 военнопленных в селе Александровка Полтавского района и ещё 103-х военнопленных близ села Браиловичи Кировоградской области, о трагедии на мосту через Днепр, когда их танки давили гусеницами беззащитных женщин и детей, расстреле 300 мирных жителей на Белгородском шоссе и множестве других ужасных преступлениях. Крыть их ни им самим, ни их адвокатам было, в общем-то, нечем: разве что ссылкой на исполнение приказов. Но эта карта давно была бита: Нюрнбергский трибунал закрепил юридической нормой, что выполнение заведомо преступного приказа отнюдь не освобождает исполнителя от ответственности.
Главным обвиняемым на Полтавском процессе стал Хельмут Беккер. Своих преступлений он не скрывал, заявив на суде: «Основной задачей дивизии СС „Мёртвая голова“ было поголовное уничтожение советских людей. Наша дивизия комплектовалась из лиц, которые были убеждёнными врагами коммунизма…» Тем не менее Беккер просил трибунал о снисхождении: «Я служил преступному режиму, а теперь хотел бы включиться в будущее демократическое общество» (в стенограмме отмечено: «смех в зале»).
Суд приговорил его и еще 20 эсэсовцев к максимальной мере наказания – 25 годам заключения в исправительно-трудовых лагерях, один из подсудимых – связист Р. Хундте – получил 20 лет отсидки.
Хельмуту Беккеру не повезло: уже в Воркутинском лагере он за саботаж режима отбытия наказания военным трибуналом Донского военного округа был осуждён к смертной казни; приговор привели в исполнение 18 февраля 1953 года. Остальные же бывшие эсэсовцы, не отбыв и трети срока наказания, в 1955 году были амнистированы и вернулись домой. Почему так произошло? Увы, это совсем другая история…
Заглавное фото: Освобождение Полтавы, 1943 год.
The post «Нюрнберг в Полтаве»: как судили гитлеровских палачей first appeared on ИСТОРИЯ ВЕЛИКОЙ РОССИИ.