Таёжная отшельница Агафья Лыкова рассказала о предках с «реки Керженки»
За таёжной отшельницей Агафьей Лыковой мировая известность давно закрепилась. Газеты разнесли о ней славу. В 1978 году «Комсомольская правда» оповестила мир, что в лесной глухомани Красноярского края долгие годы проживает семья беглецов, называвших себя Лыковы. Чудно было об этом читать. И это в наши-то дни…
Благодаря всё той же «Комсомолке» и её неутомимому репортёру Василию Михайловичу Пескову мы не один десяток лет следили за житьём-бытьём отшельников. Да не одни мы, весть действительно разлетелась по миру, и книги о Лыковых вышли в доступных иноземным читателям переводах.
Что нас особенно привлекло в этой жизненной истории – конечно, фамилия отшельников. Лыковы были старообрядцами, их предки оказались в Сибири во времена гонений поборников древлей веры. Исход их был велик и с речки Керженец, что протекает в наших заволжских лесах. А стояло на высоком берегу этой речки село, которое принадлежало владельцу Лыкову. Не оттуда ли были беженцы? Фамилий ведь тогда не водилось, и называли пришлых по месту, откуда пожаловали. А место это на Керженце и зовётся селом Лыковом.
Сознаемся сразу: утвердительного ответа, что Лыковы действительно с Керженца, мы до сих пор не знаем и вряд ли узнаем. Бумажных свидетельств о роде Лыковых мы не обрели, да и были ли они? Но есть другие свидетельства, которые называют косвенными. Вот они и говорят о землячестве. А поведала о них легендарная отшельница Агафья Лыкова. Так мы и узнали об истории гонимой семьи кержаков, которых по праву можем считать земляками. Неведомая «Лыковщина» А не отправиться ли нам на Керженец и не посетить ли село Лыково, которое имеет свое обозначение на карте? От Семёнова оно не так и далече. Тем, кто ходил на байдарках по Керженцу, оно знакомо по удобной для ночлега отмели да по тропинке, уходившей от берега в гору, стрелочка на которой указывала – «Молоко». А это значит, что можно будет побаловать себя молочком от вечерней дойки.
Но не только этим запомнится Лыково. Побывав в краеведческом музее Семёнова, вы обязательно обратите внимание на старую карту Нижегородской губернии, составленную ещё в 1735 году. Без труда вы отыщете на ней голубую ленточку Керженец-реки и неведомую вам землю, когда-то звавшуюся Лыковщиной. И сельцо на берегу реки отыщете, только называться оно будет по-старому – Никольским.
Судя по путевым заметкам, которые делал в своём путешествии по Керженцу писатель Владимир Галактионович Короленко, оно ещё имело переходное название – Никольское-Лыково. Сейчас же прежнее название села крепко забыто.
Из былой жизни сохранились остатки сгоревшей Никольской церкви. В её купол ударила молния, и жившие в селе люди посчитали, что это кара им за безбожие. Никто к головёшкам и приближаться не стал. Так и лежали они долго, проросшие берёзками да кипреем.
Село некогда богатым было. Как отмечал Короленко, «оно стоит на границе обитаемой части Керженца». Дальше до самой Волги шли леса.
Сегодня в Лыкове многолюдье случается только летом, когда приезжают дачники.
Летом здесь побойчее. Тут и учёный люд наезжает, и художники, и просто бывшие жители, что снялись некогда отсюда в поисках лучшей жизни. Тянет их сюда, неудержимо тянет…
Благодаря им название села не исчезает с карты.
Зимуют здесь несколько семей – охраняют дачные избы. Пенсию и продукты им привозят в один день: выдают деньги и тут же их отоваривают.
Летом и Керженец оживает. Давно облюбован он байдарочниками. Когда-то они косяками по реке сплавлялись. Не пугала их неизвестная река, названная в путеводителях тихоструйной. Сейчас она всё больше мелководная. У Лыкова байдарка ещё может набрать скоростёнку, но радость будет недолгой. И так, в преодолениях перекатов – до самого Макария на Волге. Страницы прошлого Промелькнёт Лыково, и редкий путешественник поинтересуется растворённой во времени историей села. Поинтересовались как-то мы, а в ответ сказано было, что, мол, мы не местные и самим бы не мешало её вызнать. А мы вызнали…
Оказалось, что Лыково на Керженце и Лыкова Дамба в Нижнем Новгороде обязаны названием одному человеку – князю Борису Михайловичу Оболенскому-Лыкову.
В «Словаре Брокгауза и Ефрона» в родовых ответвлениях Лыковых можно запутаться. Ясно одно, что прозвищем Лыко был «награждён» основатель рода Иван Владимирович Оболенский, в восемнадцатом колене потомок Рюриковичей.
В истории Нижнего Новгорода боярин и воевода Борис Михайлович Лыков остался как человек, который помог горожанам преодолеть неудобицу – «через реку Почайну мост высок сделал». Со временем мост обветшал, его заменили дамбой, и вот уже четыре века она зовётся Лыковой.
Но воеводе город обязан не только дамбой, но и жизнью. Во времена Смуты он ещё до Мининского ополчения начал воевать с поляками и бил их на ближних и дальних подступах.
Нижегородский историк Н. Храмцовский пишет:
«С восстановлением Михаила Фёдоровича на престол стала отдыхать Русь, изнурённая восьмилетней смутой: но не скоро закрылись глубокие раны, нанесённые ей искусными трудами иезуитов, не вдруг успокоился и Нижний Новгород, долго вокруг него носились ещё смуты и опасности».
Взять город в то время было легко: укрепления обветшали и разрушились, да и воинов для защиты не было. И пока никто не посягнул на волжский форпост, Михаил Фёдорович в спешном порядке посылает в Нижний Оболенского-Лыкова. Тот наводит порядок в городе, собирает рать и упреждает замысел захватчиков. Он разбил ворога у Василевой Слободы, на Волге, 6 (19) января 1615 года, в день праздника Крещения Господня.
Нижний должен был пасть под ударами отрядов поляков, татар, казаков, восставшей мордвы и ногайцев. Этого не случилось. Ратники Лыкова «гнали и топтали» ворога на пятнадцати верстах.
За эти волжские подвиги воевода Борис Михайлович Лыков и был пожалован землями в лесной керженской стороне.
Князь оказался не только хорошим предводителем воинства, но и знатоком земельных дел. Хорошим помощником ему стала жена Анастасия Никитична, урождённая Романова, тётка царя Михаила Фёдоровича.
Лыковщина стала обжитым островком в лесном море. Знать, часто о ней говаривали, раз в географическое название она превратилась. А раз говаривали, значит, на то причины свои были.
Возник на этих землях маленький лесной монастырь, а вокруг него – деревни. Анастасия Никитична, умирая, отписала всю Лыковщину Макарьевскому монастырю. Только вот когда смута в вере пошла, Лыковщина новых порядков не приняла.
Стали селиться здесь пришлые люди, которых в миру называли раскольниками. Живёт мирно человек, богу молится, землю пашет, а он не той принятой всеми веры. За ним догляд нужен, карательные меры принять, если потребуется: молись – как все, крестись – как все…
У карателей Лыковщина была как кость в горле: сколько её ни зорили – всё жила. Знали бы тогда, что непокорный характер Лыковщины на века сохранится!.. Кинулись в «пустынь» Кто сегодня не знает таёжную отшельницу Агафью Лыкову? Почти три десятка лет читатели «Комсомольской правды» следили за её лесным житьём-бытьём. Книги о ней во многих странах изданы.
Из многочисленного семейства Лыковых осталась она одна. Ей трудно жить на таёжной реке, но уговорам она не поддаётся, в мир возвращаться не желает.
«Ушла бы дальше, в «пустынь», да земли нет. Больше куды? В других местах воздух другой, задохнусь. Вера там неправильная. В мир я не пойду, хоть всё богатство мира давай – не пойду».
Драма семьи Лыковых – это судьба тысяч и тысяч старообрядцев, покинувших родовую землю не по своей воле.
Предки Лыковых пошли с «реки Керженки», из того самого села, что перепало князю Лыкову за усердие в службе. Агафья не раз слышала рассказы отца о лесной омутистой речке. Ещё Агафья запомнила его рассказ об Оленевском ските.
«…Знамо какое было благочестие и как там его никоняны разоряли, ссылали в семёновский город и притом наших предков Лыковых сослали оттуда в дальний край», – писала Агафья своим семёновским единоверцам в одном из писем.
Сама Агафья никогда не бывала «на Керженке», но по рассказам знает, что изба предков стояла на бугре возле церкви, а под горой текла река, через которую был перекинут дощатый мостик.
В Лыкове-Никольском всё так и было. Старики вспоминают, что мостик через мелководный Керженец каждое лето строили, пока по реке сплав не пошёл.
За речку сено ходили косить, лесов тогда непроходимых по ту сторону не было, там монастырь стоял, от которого одни ямины заросшие и остались.
Видимо, ещё при Петре I подались Лыковы в дальние края. Выжили их. Уходили, конечно, бесфамильными. На новом месте жительства, где собрался народ разночинный, узнав, что они с речки Керженки из села Лыкова, и прозвали их Лыковыми. Так закрепилось прозвище в фамилии.
Что на юге и на севере, На восточной стороне Протекала речка славна – Керженка. Как на той речке Керженке Много было жителей, Изо всех сторон собиралися, Невозбранно жить поселялися. Пустыня была всем прибежищем, А ныне там житея убежища. Первым был на сем месте Славный скит Олинейский.
Обратим своё внимание, что речка в стихах прозывается Керженка. Её в те времена так и звали – в женском роде.
Одно сейчас известно: после многих скитаний обосновались Лыковы у реки Большой Абакан, жили своей усадьбой в Тишах. Но гром и здесь грянул. Пришли отряды частей особого назначения (ЧОН), стали излишки забирать. Со стрельбой входили, с шашками наголо… Снялись Лыковы, подались к родственникам, а там какой-то человек объявился и стал всех в артель сгонять. Ничего не оставалось Лыковым, как уходить в таёжную глухомань. Три брата: Степан, Карп, Евдоким, их отец, мать и другие родственники обосновались в тайге.
Но жить им там не дали. В тех местах образовали заповедник, егеря стали часто наведываться, предписание пришло – переселить Лыковых в посёлок. Не согласились они в мир ехать и ещё дальше ушли.
Через многие годы Карп Иосифович, отец Агафьи, выберется в мир да попадёт сразу на праздник – День геолога. Взрослые уже дети спросят его – как, мол, там. А он им и ответит:
«Жизнь стала богаче, а жить некому».
Редко кто из нижегородцев заглядывал в верховья реки Абакан, в места, где живёт последняя из большой семьи Лыковых – Агафья. Разве что туристы отваживались избрать эту реку для опасных приключений. Зная, что маршрут пройдёт мимо таёжной обители Агафьи Лыковой, они всякий раз прихватывали подарки, а она непременно отвечала на людскую заботу письмами:
«… Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас. Аминь. Низкий поклон всем вообще от пустынницы Агафьи Карповны Лыковой жителям Нижегородской области Семёновского района на речке Керженке оставшимся старообрядцам. Желаю всем от Господа Бога доброго здравия, душевного спасения и в жизни всякого благополучия».
Родная земля не забывается, даже если её никогда не видел.
Вячеслав Фёдоров