В Латвии ведутся посмертные гонения на группу представителей национальной интеллигенции — известных в прошлом в республике литераторов и деятелей искусств. Причина проста — все они мирно уживались с советской властью, что сейчас сочтено коллаборационизмом. Памятники и улицы имени русских культурных деятелей закончились, но колесо дерусификации продолжает разгоняться — «декоммунизаторы» добрались и до своих соплеменников. Правда, пока некоторые из памятников советским латышам удалось отстоять, но, надо полагать, к этому вопросу еще неоднократно вернутся в недалеком будущем. Подробности — в материале «Известий».
На днях организация «Латвийское Объединение политически репрессированных» (в нее входят те жители республики, которые так или иначе пострадали от советской власти) обратилась в самоуправление Риги с требованием освободить город от мемориалов и памятных знаков, «содержащих признаки прославления тоталитарного режима, российского империализма и восхваления русификации». С аналогичной инициативой выступило и другое НКО — «Центр общественной памяти», но что особенно важно, предложение поддержал вице-мэр Риги Эдвардс Ратниекс, член ультраправой партии «Национальный блок».
Фото: Global Look Press/Victor Lisitsyn Памятник Барклаю-де-Толли, РигаБыл составлен список «политически опасных и идеологически чуждых» объектов, которые предлагается снести. В него попали, в частности, находящийся в парке Кронвалда памятник писателю, поэту и переводчику Морицу Эдуарду Зилбертсу (работавшему под псевдонимом Судрабу Эджус) и монумент, поставленный в честь выдающегося артиста балета Мариса Лиепы, воздвигнутый у здания Латвийской национальной оперы. Также предлагается ликвидировать находящийся в рижском районе Эспланада памятник знаменитому российскому полководцу, герою войны с Наполеоном Михаилу Богдановичу Барклаю де Толли — в Риге жили его предки, один из которых был рижским бургомистром, да и сам полководец указывал Ригу как место своего рождения.
Помимо этого, Ратниекс и общественники призывают избавиться от установленного на острове Луцавсала (на реке Даугава, протекающей через Ригу) монумента в честь отряда из четырехсот русских солдат, героически павших здесь в бою с намного превосходящей армией шведского короля Карла XII. Также излишним для Риги был сочтен памятный камень в честь поэта Александра Сергеевича Пушкина, находящийся на улице Цитаделес (памятник Пушкину, ранее стоявший в рижском парке Кронвальда, был демонтирован в 2023 году).
Раздражает националистов и памятная доска в честь жившего в Риге и здесь же похороненного писателя Валентина Саввича Пикуля, «русского Дюма». Предлагается также убрать на менее заметное место памятный знак, некогда установленный в честь создания в Риге Московского сада (теперь Латгальский парк), и так называемые царские камни на острове Мангальсала (валуны с памятными надписями в честь посещения Риги императором Александром II в 1856 году и его сыном великим князем Николаем Александровичем в 1860-м).
Появление такого списка удивления не вызывает. Ведь в Латвии уже практически закончились снесенные в 2022–2023 годах памятники советским воинам, однако запущенный механизм «дерусификации» продолжает работать и требует нового топлива.
Вице-мэр Ратниекс поясняет: «Сейчас подобные идеологические символы больше немыслимы в Риге, в независимой Латвии — тем более когда мы видим, что рядом с нами находится государство-агрессор, которое ведет военные действия в соседней стране. Прославлять сейчас историю этого государства, его людей, укреплявших деятельность, направленную против латышского и других народов, — этого больше допускать нельзя». Большая часть списка — это объекты, напрямую связанные с российским периодом, который сейчас рассматривается как самое ужасное (хуже даже гитлеровской оккупации) время в истории этой страны. Но что любопытно — под запретительную кампанию попали и некоторые латыши. И это далеко не первый случай такого рода.
В Латвии уже более 30 лет не слышно про писателя Вилиса Лациса, угодившего под тотальный запрет: имя его нигде не упоминается, а книги не переиздаются. Хотя это, пожалуй, самый крупный и известный из латышских прозаиков, писатель мирового уровня, когда-то пользовавшийся громкой славой не только на родине, но и за ее пределами. Романы Лациса «Сын рыбака», «Бескрылые птицы», «Семья Зитаров», «Буря», «К новому берегу» и другие издавались миллионными тиражами и послужили для популяризации латышской культуры за рубежом. Однако в случае Лациса посмертный запрет понятен: писатель сотрудничал с коммунистами, заседал в правительстве Латвийской ССР и лично подписывал постановления о депортации соплеменников в Сибирь. За это он посмертно был объявлен в 1990-х коллаборационистом, а связанные с ним топонимы заменили другими.
Фото: kino-teatr.ru Марис ЛиепаКуда сложнее понять, за что в немилость посмертно угодил Марис Лиепа, человек аполитичный, приобретший всемирную известность за свои достижения в балете. Судя по всему, современных латышей задевает то, что значительная часть его жизни прошла в Москве, где он умер и похоронен. Также надо полагать, что репутацию Лиепы на родине «загубила» его дочь Илзе Лиепа, также выдающаяся балерина. Она сделала громкое заявление о том, что поддерживает президента России Владимира Путина, а 18 марта 2022 года выступила в «Лужниках» на митинге-концерте в честь годовщины воссоединения с Крымом и в поддержку СВО — за что у нее отобрали второе гражданство Литвы, выданное некогда за заслуги перед литовским балетом. Латышского гражданства у артистки никогда не было, но теперь, видимо, ее хотят наказать, убрав из Риги памятник ее отцу.
Еще более трудно объяснить нелюбовь националистов к Морицу Эдуарду Зилбертсу, он же Судрабу Эджус, умершему еще в 1941 году. Тот тоже связал судьбу с Россией. Судрабу Эджус придерживался левых взглядов и участвовал (как и огромное количество других латышей) в российском революционном движении. Писал стихи, поэмы, рассказы, исторические повести, переводил на латышский прозу и поэзию с французского, русского, польского, литовского, чешского и других языков. В отличие от многих своих соотечественников, бывших революционных латышей, в начале 1920-х вернувшихся в Латвию, Судрабу Эджус остался в СССР — проживал сначала в Пскове, потом в Москве, где и скончался в 80-летнем возрасте.
23 августа состоялось заседание депутатов думы Риги, посвященное вопросу сноса памятников. В ходе него большинство соответствующих предложений было отвергнуто — депутаты согласились лишь перенести памятный камень в честь строителей Московского сада. «Мол, и парк уже не Московский, и улицу (бывшую Московскую. — Ред.) переименовали, и камень надо с глаз долой», — поясняет депутат Рижской думы Константин Чекушин.
Что касается памятника Судрабу Эджусу, депутаты напомнили, что решение о его переносе было принято еще в прошлом году — а нового не требуется. Видимо, народные избранники решили не злить рижан, занимаясь ликвидацией памятного наследия в то время, когда еще полностью не устранены последствия пролетевшего над Ригой несколько недель назад урагана. Однако нет сомнений в том, что к вопросу о «сомнительных» объектах еще вернутся — уж больно они раздражают националистов.
В прошлом году самоуправление Риги уже постановило перенести в менее заметные места памятники писателям Андрейсу Упитсу и Анне Саксе. Упитс, классик латышской литературы, наиболее известный своей восьмикнижной сагой «Робежниеки» (посвященной жизни нескольких поколений крестьянской семьи Робежниеков), в наши дни оказался на родине отвергнут вместе с Вилисом Лацисом. Вина аналогичная — придерживался коммунистических взглядов, был членом Президиума Верховного Совета Латвийской ССР. Что касается Анны Саксе, то она опять же являлась коммунисткой и литературную деятельность сочетала с общественно-политической работой. На этом основании Упитса и Саксе «сбросили с корабля современности».
В прошлом году группа рижан подписалась под петицией с призывом не трогать памятники Упитсу и Саксе, но власти ее отвергли. «Недопустимо, чтобы политики строили свою карьеру, борясь с памятниками, вместо того чтобы улучшать страну и город. Насколько глубоки познания этих людей, которые легко подхватывают биографии наших писателей и оценивают их произведения? Какие оскорбления падают на головы авторов, давно умерших, но вечно живущих в наших книгах?» — говорилось в петиции.
Кроме того, ранее поступили предложения о переименовании ряда улиц в Риге — нашедшие полное одобрение Центра государственного языка. Так, улица, названная в честь поэтессы и переводчицы Мирдзы Кемпе, может получить новое имя — в честь композитора Мартиньша Браунса. Мирдза Кемпе имеет грех сотрудничества с советской властью — в 1948–1972 годах работала литературным консультантом Союза писателей Латвийской ССР. Умерший в 2021 году от ковида Браунс тоже успел застать советскую эпоху и даже был принят в 1986 году в Союз кинематографистов Латвийской ССР. Но он смыл этот «грех» тем, что его песни стали «саундтреком» Атмоды — движения за выход Латвии из СССР. Улицу Судрабу Эджус предлагается переименовать в улицу Эмилии Плятер — жившей в XIX веке в Латгалии польской дворянки, участницы антироссийского восстания 1830 года.
Националистические активисты хотят изменить даже имя улицы, названной в честь художника Густава Клуциса. Клуцис — латышский художник-авангардист, плакатист, представитель течения конструктивизма, один из создателей искусства цветного фотомонтажа. Он погиб в 1938 году, став жертвой сталинских репрессий (ему было приписано членство в «вооруженной латышской террористической организации»). Надо полагать, Клуцис неугоден тем, что большую часть жизни провел в России. Улице Клуциса предлагается присвоить имя другого художника, Рихарда Зариньша — тот как раз после революции оставаться в России не захотел и переехал в Латвии. Улицу же Анны Саксе предлагается переименовать в улицу Херманиса Самсонса, жившего в XVI–XVII вв. в Риге немецкого лютеранского богослова. Любопытно, что когда-то именно немцы, владевшие территорией нынешней Латвии в течение 700 лет, считались главными угнетателями латышского народа. Но сейчас конъюнктура поменялась, и на эту роль назначены русские.
Фото: commons.wikimedia.org Густав КлуцисДоктор политических наук, профессор СПбГУ Наталья Еремина в разговоре с «Известиями» отмечает, что в латвийское государство занялось «самопожиранием» собственной истории.
— Собственно говоря, ничего удивительного в этом нет — ничем не сдерживаемый национализм всегда рано или поздно переходит в фазу уничтожения собственного народа, когда начинают делить соплеменников на правильных и неправильных. У Латвии ведь, по сути, нет независимой истории, к которой сейчас апеллируют, она всегда входила в сферу влияния какого-либо соседнего народа, более крупного и могущественного. И поэтому, в зависимости от смены конъюнктуры, сейчас в коллаборационисты можно записать практически любого латышского культурного деятеля, жившего в немецкий, шведский, польский, российский, советский периоды в истории Латвии, — отмечает Еремина.
Профессор добавляет, что если довести эту логику до предела, то в «коллаборационисты» нужно записывать и деятелей латышского национального пробуждения XIX века, по сути, отцов-основателей этой нации — таких как Кришьянис Барон, Кришьянис Валдемарс, Юрис Алунан, Андрей Пумпурс и другие. Ведь они жили в Петербурге, переводили на латышский произведения русской литературы, работали в госструктурах Российской империи, а кое-кто даже служил в Российской армии.
Фото: Global Look Press/Günter Lenz Памятник Кришьянису Барону, Рига— Отрицая латышских писателей, поэтов, художников, артистов балета, творивших при Российской империи и СССР, латыши обкрадывают сами себя, кастрируют собственную национальную культуру. Это слепота разума и большая трагедия, закономерно возникающая тогда, когда людей взращивают в ненависти, — говорит Еремина.
