Уходящая политическая неделя в США запомнилась двумя важными событиями: прошедшим в Чикаго съездом Демократической партии и неожиданным для публики, но ожидаемым аналитиками фактическим присоединением Роберта Кеннеди – младшего к кампании Трампа. Оба эти события можно считать завершением консолидации сил соперников перед решающим этапом кампании.
Конвент демократов не принес с собой каких-либо неожиданностей — выдвижение пары Харрис – Уолтц было, очевидно, согласовано заранее. Главными интригами съезда был вопрос, выступит ли на мероприятии певица Бейонсе (она так и не выступила), и то, как будет обставлено выдвижение кандидатов. Последнее оказалось весьма примечательным.
Конвент со всей очевидностью был призван не только выполнить церемониальную функцию, но и подчеркнуть легитимность кандидатуры Харрис и огромную мудрость партийного руководства, решившегося на смену кандидата в последний момент, минуя праймериз и иные внутренние процедуры отбора. Взявший самоотвод Джо Байден купался в лучах славы, удостоился оваций и титула «самого успешного президента в истории» как человек, фактически пожертвовавший властью и карьерой ради успеха своей партии. За это самопожертвование партия действительно может быть благодарна: Байден, словно мессия, взял на себя все грехи демократов и вознесся в историю, оставив избирателям чистый лист в лице Харрис.
Антураж, характер речей и общая атмосфера должны были служить этому подтверждением. Кампания Харрис выстраивается вокруг идеи радости, позитивных вайбов, как сказало бы более молодое поколение. Это сильно отличается от атмосферы кампаний 2016 и 2020 годов, когда кандидаты говорили главным образом о скором крахе Америки — скором, если только американский избиратель не сделает правильный выбор. Разумеется, Трампу не могло не достаться — о нем говорили, его критиковали и им устрашали. Но гораздо больше внимания Харрис и ее вице-президент уделяли попыткам нарисовать позитивный образ будущего и внушить уверенность, что именно они сумеют воплотить его в жизнь, причем для всех американцев, безотносительно их взглядов. На это работали и последние недели предвыборной кампании, и сам съезд, избравший своим слоганом патетическое «Наше будущее куется здесь».
Тем страннее было видеть, что должная олицетворять будущее Харрис стояла на сцене в тени титанов прошлого. Барак и Мишель Обама, Билл и Хиллари Клинтон, лидер сенатского большинства Чак Шумер, бывший спикер палаты представителей Нэнси Пелоси и сам президент Байден — политические апостолы минувших дней и во многом архитекторы нынешних американских проблем — с энтузиазмом рассуждали о необходимости поддержать Харрис, чтобы сохранить их наследие. Сама Харрис почти открыто говорила о своем будущем президентстве как о втором сроке Байдена и четвертом сроке Обамы (был бы пятый, не случись в 2016 году Трампа). Постоянные отсылки к преемственности резко контрастировали с нарративом о будущем, как будто будущее уже случилось и оно стоит на сцене — эти 60-, 70- и 80-летние люди, очевидно, знающие, как надо делать дела.
Беглый взгляд на опубликованную партийную программу (да, смотреть предвыборные программы по нынешним временам — это пошлость, но одним глазком можно) также не внушает уверенности, что нынешние кандидаты от демократов имеют четкое представление о том будущем, в которое они собираются двигать Америку. Начать хотя бы с того, что половина ее посвящена достижениям администрации Байдена (которые Харрис, очевидно, собирается продолжать). Уровень аморфности и отсутствие конкретики достигли, по-видимому, своего максимума за все последние избирательные кампании. Зато это компенсируется удивительной солянкой лозунгов, должных собрать на этой платформе как можно большее количество эмоционально вовлеченных людей.
Этот странный союз прошлого и будущего, пафоса и пустословия — видимо, новая реальность Америки, во всяком случае, той ее части, которую представляют демократы.
Примерно в это же время в нескольких тысячах километров скреплялся другой странный союз, столь же неожиданный, сколь и прогнозируемый. Один из представителей, пожалуй, самого известного политического клана демократов, Роберт Кеннеди – младший, предпочел съезду сопартийцев своего великого дяди встречу с их главным противником. На встрече с избирателями в Аризоне Трамп представил своего нового союзника, а Кеннеди поспешил призвать своих сторонников голосовать за Трампа в «колеблющихся» штатах, где ему нужна наибольшая поддержка.
Роберт Кеннеди – младший — вероятно, один из самых необычных феноменов этой кампании. Выходец из респектабельнейшего политического клана, в последние годы он стал олицетворением наиболее антимейнстримных, странных и «кринжовых» нарративов современной американской политики. С 2000-х годов Кеннеди получил известность на национальном уровне как апологет альтернативной экологии, основанной на весьма нетривиальной трактовке представлений о зеленой экономике (например, он доказывал, что рост энерго- и промышленного производства при должном управлении может никак не отражаться на экологии). С началом пандемии Кеннеди стал также убежденным антипрививочником и одним из главных популяризаторов этого нарратива в США. В 2024 году он подверг сомнению и научную обоснованность современных представлений о глобальном потеплении, тем самым собрав «политический фулл-хаус» праворадикального борца с американским мейнстримом.
Всё это делало Кеннеди естественным идейным союзником Трампа, потому разговоры об их возможном объединении шли последние несколько месяцев, правда, лишь на уровне теории — Кеннеди упорно не хотел завершать свою предвыборную кампанию. Контуры их возможного союза просматривались еще в период нахождения Трампа у власти. Последний заигрывал с Кеннеди, предлагал пост в администрации, связанный с экологической политикой, но тогда этот тандем не сложился.
Теперь, в условиях отставания от демократического кандидата, Кеннеди нужен республиканцам как никогда. На пике популярности его рейтинг оценивался в огромные для независимого кандидата 15–20%, сжавшись к настоящему моменту к 5–7%. Впрочем, даже этот уровень поддержки позволял Кеннеди вполне солидно выступить в качестве «третьей лошадки» и оказать влияние на исход выборов. Теперь же Кеннеди будет «топить» за республиканского кандидата. Впрочем, ценность этого приобретения для избирательной кампании Трампа оценить труднее, чем кажется.
Стоящие за Кеннеди голоса далеко не обязательно конвертируются в республиканские — некоторые могут уйти к демократам, а другие и вовсе не участвовать в выборах. Сама же электоральная поддержка Кеннеди демонстрирует немалую неустойчивость. Согласно опросам Исследовательского центра Пью, если в июле количество зарегистрированных избирателей, готовых голосовать за Кеннеди, составляло 15%, сейчас этих людей в два раза меньше — всего лишь 7%. Неустойчивость поддержки объясняется простым обстоятельством — для многих американцев Кеннеди оказался заменой графы «Против всех» в условиях неудовлетворенности другими кандидатами. Замена Байдена на более молодую Харрис и героизировавшее Трампа покушение привели к размыванию этой части избирателей, решившихся перейти к партийным кандидатам. Размывает поддержку Кеннеди и само приближение выборов — по мере движения к дню голосования избиратели начинают более серьезно анализировать свои электоральные предпочтения и отступают от изначально протестной поддержки независимого кандидата. В конце концов, не отдать свой голос ни за кого можно просто оставшись дома.
Всё это не позволяет получить четкое аналитическое понимание, в какой мере поддержка Кеннеди поможет Трампу получить больше голосов. Впрочем, для республиканцев это всё же ценное приобретение.
Судя по всему, Трамп так и не сумел перестроить свою кампанию на более умеренный лад, продолжая эксплуатировать образ антипрогрессивистского «собирателя темных сил Америки». В этих условиях электоральная экспансия для республиканского кандидата оказывается возможной только среди избирателей со схожими настроениями. Несколько процентов Роберта Кеннеди — это последняя «электоральная кубышка», из которой Трамп может достать пусть небольшой, но способный стать решающим прирост голосов. В условиях, когда кандидаты идут ноздря в ноздрю, на счету каждый голос.
Кеннеди может внести ценный вклад и с помощью своей репутации экоактивиста. Зеленая повестка всегда была слабым местом Трампа и в период президентства, и в период обеих кампаний. Кеннеди, любящий рассуждать об экологии в приемлемом для Трампа и его избирателей ключе (зеленая экономика без закрытия производств), будет, по-видимому, отвечать за этот нарратив, возможно, сглаживая озабоченности какой-то части избирателей, связанные с недостаточной «экологичностью» Трампа.
Впрочем, возможно, главный вклад, который Кеннеди уже сделал, снявшись с гонки, — это расчистка для Трампа электоральной поляны. Судя по социологическим данным, третий кандидат был способен отобрать голоса прежде всего именно у республиканца. Присоединение Кеннеди к кампании Трампа нивелирует этот риск.
Таким образом, в американской предвыборной кампании продолжают оформляться странные союзы. Впрочем, ничего удивительного. В странное время живем.
Автор — доцент, заведующий лабораторией политической географии и современной геополитики НИУ ВШЭ
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
