31 декабря Семен Фарада отмечал день рождения. И, как ребенок, радовался, что с ним празднует вся страна.
Правда, веселым артиста, часто игравшего в кино смешных героев, назвать было нельзя. Фарада слыл угрюмым, мрачным, неразговорчивым — полная противоположность словоохотливой Марине Полицеймако. Непонятно вообще, как они сошлись. Он — маленький (165 см), щупленький, невзрачный. Она — дородная женщина ростом 177 см.
31 декабря — 90 лет со дня рождения артиста. Aif.ru вспоминает, каким он был и каким его видели зрители.
На сближение шел осторожно
Судьба свела их в 1972-м. Марина тогда уже несколько лет служила в Театре на Таганке, а Семен пришел туда по приглашению Юрия Любимова, хотя специального образования не имел. Оттрубив 4 года на флоте, он окончил «Бауманку», работал инженером-механиком по установке котельного оборудования. В свободное время играл в театре-студии при ДК МГУ на Моховой, позже вошел в штат «Москонцерта», где познакомился с будущими руководителями театров Геннадием Хазановым и Марком Розовским. Снимался в передаче «АБВГДейка»— в роли грустного клоуна Сени. Там же получил и первую порцию зрительской любви.
А вот настоящую любовь к женщине Фарада прочувствовал только с Мариной (по-домашнему — Машей). «Я к тому времени уже дважды был женат, — вспоминал инженер-артист, — а Маша воспитывала сына от первого брака. Сейчас он вместе с семьей живет в Африке. Я шел на сближение очень осторожно. Мои жены не были связаны с театром, и оба брака были случайные. Любви не было — так, привязанность. А с их стороны были истерики, трагедии, но мы остались друзьями, и бывшие жены даже иногда мне звонят... »
Маша и Семен играли вместе в спектаклях «А зори здесь тихие», «Добрый человек из Сезуана». Оба были несвободны (у нее рос сын Юра), не искали приключений и пытались противиться чувствам. Хотя с первого взгляда друг на друга поняли, что пропали.
Таганка видела немало адюльтеров, разрушенных браков и новых семей. Не избежали всего этого и Фарада с Полицеймако. Через два года они поженились. Причем с ультиматумом будущего мужа: «Я поставил Маше условие — родить сына: в двух предыдущих браках у меня не было детей, что и послужило причиной разводов».
Когда родился Миша, Маше было 38 лет, Семену — 42. «Я чуть с ума не сошел от счастья, — вспоминал он потом в своей книге. — Нес его на руках из роддома и боялся выронить или что-то повредить... Первые годы я отдавал ему все свое свободное время, хотел научить его всему, что умел. Или что сам не умел, но хотел, чтобы умел Миша. Приучал к спорту и научил хорошо играть в футбол. Возил в музыкальную школу, и теперь Миша играет на трех музыкальных инструментах. Тому, что не умел я, Мишу научила Маша».
Не считал себя звездой
Несмотря на приобретенный опыт игры на сцене и съемок в кино, Фарада, похоже, не причислял себя к профессионалам и не противился тому, чтобы ребенок носил фамилию матери, что большинству мужчин не свойственно: «Миша пошел по Машиным стопам. Фамилию ее взял и тем самым продолжил великую актерскую династию Полицеймако — в моей семье актеров не было. Мой тесть — народный артист СССР, теща — известная ленинградская актриса Евгения Фиш».
Он не считал себя звездой и отрицал, что у него могут быть поклонницы. Жена же всегда восхищалась его талантом, считала Фараду интересным, обаятельным человеком. С превосходным чувством юмора. Вот это, пожалуй, у них было общим. Они понимали друг друга. Как никто. И Марине даже в голову не приходило ревновать мужа к женщинам, которые «и писали, и звонили».
Когда Миша окончил ГИТИС, вся семья уже занималась одним делом. Все страстно любили друг друга, берегли. Семен Львович надышаться не мог на свою Мадонну и сына. Да и Маша поняла, что этот маленький человек с грустными глазами на самом деле — настоящий мужчина. Он не сыпал комплиментами, не забрасывал дорогими подарками. Но был заботлив, внимателен и надежен. И с сыном, и с женой. Которая осчастливила его на оставшуюся жизнь и подарила долгожданного наследника.
Девять лет борьбы за жизнь
Их безоблачное счастье длилось четверть века. Хотя нет... Лишь половину этого срока. Уже в 1988-м, когда терпеть сердечную боль стало невмоготу, Фараде поставили искусственный клапан. После этого он еще больше десяти лет играл, снимался, ездил по стране. Не щадил себя. Не думал о здоровье. А потом увидел в гробу Григория Горина. И слег с инсультом. Тяжелейшие последствия которого растянулись надолго. Плюс перелом шейки бедра, несколько операций. И второй инсульт...
Девять последних лет Семен Фарада не выходил на сцену, не снимался в кино. Он только болел и лечился. Лечился и болел... К счастью, рядом всегда были его Мадонна и сын. Марине Витальевне, правда, пришлось ограничить свою творческую деятельность, чтобы ухаживать за мужем — учить его заново говорить, ходить... А Михаил пахал за троих, не отказываясь ни от каких предложений. Они верили, надеялись. Как прежде, любили друг друга. Но...
«Представьте, вы невероятно популярный артист, привыкший трудиться каждый день. И вдруг вам говорят, что больше этого не будет — болезнь с вами навсегда... » — рассказывал потом об отце Михаил.
Средства на лечение любимого артиста собирали всем миром. Абсолютно незнакомые люди приходили к Фараде, звонили в дверь и оставляли конверты. Но никакие деньги спасти его уже не могли. Жизненные силы покидали Семена Львовича. Он действительно устал бороться. И тихонько плакал по ночам...
Жарким августом 2009-го семья Фарады отдыхала на море. Все устали. Всем нужна была передышка. Семен Львович остался в Подмосковье с сиделкой. Но неожиданно ему стало плохо...
Живым актера родные уже не застали.
