Следственный Комитет занялся раскопками; буквально на днях Россия совместно со странами ОДКБ заявила, что будет добиваться признания Второй мировой войны геноцидом. Закон об увековечивании победы запрещает отрицать роль России в победе и сравнивать СССР с Германией. Отношение к «Мемориалу» (признан иноагентом в РФ) перешло к открытой враждебности. Одновременно мы видим инициативы возвращения к советским оценкам того, что произошло в Катыни. За считанные месяцы государство пытается демонтировать работу по сохранению и восстановлению памяти о жертвах репрессий, отыграть сделанное за предыдущие десятилетия. Государство явно на что-то решилось в области исторической памяти. 30 лет мы жили в сосуществовании нескольких нарративов. Советский нарратив мало изменился с 1970-80-х (великая страна, одержавшая победу в войне, прорыв в космос, одна из великих держав). Этот нарратив приобретает дополнительные институциональные опоры. Сначала его поддерживали в основном коммунисты (1990-2000-е), охранявшие мемориализацию советского режима, советские памятники. После 1991 возникли еще два нарратива. Один – монархический, имперский. Это память о российской империи, которую разрушила большевистская революция, но которая теперь возрождается. Его в значительной мере разделяет РПЦ. Третий нарратив – «антисоветский», он помнит о жертвах коммунистического режима. Он предлагает понять, какую трагедию пережила страна в ХХ века, вспомнить жертв. Задачей исторической политики он полагает разобраться с прошлым, сделать так, чтобы оно не тянуло нас обратно к катастрофе. Эти три рассказа о прошлом на протяжении 30 лет сосуществовали. Это редкая ситуация. В условиях кризисов, как в США в 2020 году, выходят на поверхность противоположные нарративы. Табличка «Последнего адреса», памятники Ленину и белогвардейскому генералу у нас могли соседствовать. В период становления политического режима Путин пытался организовывать российскую историческую политику как компромисс между 3 нарративами. Сейчас режим консолидировался и пытается избавиться от «либерального» нарратива. Видимо, имеется в виду возврат к советскому нарративу. Следующей может быть попытка ликвидировать монархический нарратив или создать комбинированную советско-монархическую версию. Но они находятся в явном конфликте, борьба между ними раскалывает общество. Если государство вытеснит из общественного сознания «либеральный» нарратив, конфликт между советским и монархическим может оказаться очень острым. Государству это грозит лишением одной из возможных опор своей легитимации. Люди, контролирующие сейчас государство, отказались от опоры на интеллектуальную часть российского общества. Режим решил обойтись без них, теперь это дошло и до политики памяти. Тем самым государство лишает себя легитимации и возможности опоры в одной из важных символических вселенных. Прошлое – материал, из которого политики строят будущее. Наши запросы к прошлому – это то, что позволяет принимать решения. Поэтому плохо, когда госдеятели говорят, что мифы важнее фактов. Общество не может разобраться с постигшей его трагедией, а для государства создает риски, из которых оно может не найти выход. Оригинал в телеграм-канале «О стране и мире»
