На первом заседании Госсовета был принят единый государственный план развития страны до 2024 года. На реализацию задуманного будет потрачено 39 триллионов рублей. О том, какие источники финансирования грандиозных целей будут использованы, рассказал экономист директор Института стратегического анализа Игорь Николаев.
- На Госсовете был представлен общий план развития страны, включающий в себя нацпроекты, и заявлено, что за три года на него будет потрачено 39 триллионов рублей. В плане подробно расписаны все расходы, но не понятны источники финансирования. Где возьмут эти деньги? - Нацпроекты объявили в 2018 году. Насчитали, что на выполнение понадобится 27 триллионов рублей. Сейчас уже на их реализацию нужно 39 триллионов. Расходы растут. Но дело не в этом. Все нацпроекты в преобладающим своем объеме, это просто новая упаковка. То есть, это бюджетные деньги или не бюджетные деньги. Там пятьдесят на пятьдесят. Такая пропорция была или может даже чуть больше бюджетных денег – не важно. Самое главное, что это не сверх того, что касается бюджетных денег, это то, что заложено в бюджете и так бы тратилось на здравоохранение, на образование, на культуру и на другие нацпроекты. То есть нацпроекты, повторю, просто новая упаковка, и это на самом деле принципиально. Поэтому, когда раньше назывались вот эти триллионы или сейчас называют 39 триллионов, в этом плане это тоже самое. Есть энная сумма, это бюджетные деньги, ну и внебюджетные средства там тоже какие-то фигурируют. Но внебюджетные средства - лукавая вещь, ещё не известно будут они, не будут. Более или менее уверено можно говорить только за бюджет, который будет потрачен. Принципиально здесь то, что не плюс какой-то, что мы взяли где-то денег, это деньги, КОТОРЫЕ И ТАК бы тратили, окрасили в цвет национальных проектов. - Зачем вообще нужен этот общий план? Некоторые комментаторы уже сравнили Госсовет и принимаемые им решения с Госпланом СССР, который всё расписывал по датам и считал производство с точностью до каждой произведённой скрепки. - Здесь ассоциация до такой степени не должна возникать, потому что это план не увязанный по, как там старались делать – объём финансирования, действительно, «до последней скрепки». Там были десятки наименований продукции, был Госплан, Госснаб, сырье, с которым всё увязывалось. Сейчас такого нет. Есть не директивное планирование по продукции, по услугам, а мероприятия - на что тратить деньги. Зачем он вообще нужен? В принципе, это нормально, когда есть какие-то национальные приоритеты. Под это дело появляется план как достигнуть этих национальных приоритетов на хорошей программно-целевой основе. План- это набор мер, увязанных по срокам, исполнителям и ресурсам, которые необходимы. Это нормально. Мы не опускаемся на уровень директивного планирования до конкретной продукции, но именно такого рода план должен существовать. Программа целевой подход себя оправдывал не раз. И у нас, в СССР, и за рубежом. Собственно говоря, в проекте создания атомной бомбы или запуске человека в космос. Это нормальный целевой подход, который был реализован. Другое дело, что у нас сейчас фактически рутинную деятельность загоняют в нацпроекты. Я смотрю через эту призму нацпроект по дорогам. Туда включён текущий ремонт дорог. Я это упоминаю, потому что масса работ, которая делалась и должна делаться без всякого рода нацпроектов, ее теперь загнали в нацпроекты. И это стало фишкой, вывесили на все знамёна. Это нас приведёт к победе. В результате никуда не привело пока. И, срочным порядком, видя, что все планы трещат по швам, мы передвинули с 2024-го на 2030-й год все эти достижения национальных целей. Вот в этом я вижу слабость нацпроектов, которые сейчас есть. Там существует убежденность, что нацпроекты как локомотив нас могут вывести, но мы размыли понятие настоящих нацпроектов. Их не может быть столько, чтобы они охватывали практически всё, чем должно заниматься государство. А у нас практически так и происходит - здравоохранение, образование, культура, дороги, всё что угодно. Поэтому они такие размытые получаются. А что касается объёмов финансирования, я говорил как это на самом деле. Это просто деньги, которые и так бы были в значительном своём объёме. Просто они окрасились в цвета национальных проектов. - Произошли ли корректировки нацпроектов в связи с пандемией? - Формально я думаю не даром у нас в июле 2020-го года вышел указ, в соответствии с которым были сдвинуты сроки исполнения с 2024 года на 2030 год. Были и содержательнее корректировки. Например, демография. Раньше цель формулировалась как «естественный прирост населения». Теперь эти слова исчезли. Уже неважно за счёт чего будет расти население. Пускай за счёт мигрантов… какой бы ни был – главное, чтобы прирост населения был, а это уже сущностное изменение, оно такое казалось бы незаметное, но на примере этого показателя достаточно ярко видно всё. - Как этот единый госплан связан с Госсоветом? Означает ли это, что ответственность за его исполнение перекладывается на губернаторов? - Я думаю, то что это рассматривалось все-таки на Госсовете имеет значение. Вопрос такой, естественно, возникает. Так это может быть связано. Формальных решений я не слышал, чтобы принимались, что всё перекладывается на Госсовет. У нас действительно есть Совет при президенте по Национальным проектам и стратегическому развитию. Формальных решений пока нет. Но я думаю, не просо так обновленный Госсовет стал рассматривать первым вопросом именно это вопрос. - Получается, что есть отдельно именно совет при Президенте по Нацпроектам и есть Госсовет? - Да, но это совершенно разные органы. Госсовет - это теперь уже конституционный орган, Совет по нацпроектам и стратегическому развитию - консультационный орган, поэтому здесь разница есть и она достаточно принципиальная.
