Бизнес проигнорировал вступившие в силу с 1 января требования к публичным акционерным обществам. Закон, принятый ещё в 2015 году, обязал к текущему году все ПАО или ОАО, ценные бумаги которых публично не торгуются на бирже, перерегистрироваться в АО. Судя по темпам изменения форм собственности, для приведения своей деятельности к букве закона юрлицам понадобится ещё не менее 10 лет. Логика законодателя проста: если бизнес называет себя публичным, то и ценные бумаги его должны быть доступны неограниченному кругу лиц. Если же стороннему инвестору купить его акции нельзя, потому что у общества отсутствует договор с биржей о листинге, то компания должна перестать именоваться публичной и перерегистрироваться в непубличное акционерное общество. Среди петербургских юрлиц на 1 января 2021 года статус ПАО имели 55 обществ, при этом только у 17 из них ценные бумаги были допущены к торгам на Московской бирже. В масштабах страны статистика столь же удручающая: 944 ПАО и 264 действующих соглашения с биржей. Желание законодателей подвести бизнес к общему знаменателю понятно: за торгами ценными бумагами на бирже следует и обязательство публичного раскрытия информации о составе собственников, органах и деловой репутации органов управления, бухгалтерской отчётности. Нововведение вынуждает юрлица становиться непубличными, то есть буквально — уходить в тень. В минувшем году договоры листинга с Московской биржей заключили восемь эмитентов, петербургских компаний из них всего две: ПАО "Светофор групп" и банк "Санкт–Петербург" (последний вывел на торги привилегированные акции). В последний раз местные эмитенты подавали заявления о включении ценных бумаг в список допущенных к торгам лишь в 2015 году. Тогда биржа зарегистрировала обыкновенные акции ГИТ и ЕТС. За год, согласно данным налоговой службы, численность акционерных обществ в Петербурге (открытого и закрытого типов) сократилась на 9%, до 4,94 тыс. организаций. Из них публичный статус утратили 12 компаний, их количество уменьшилось с 67 до 55, тогда как статус АО приобрело 151 общество. Тренд, как ранее писал "ДП", сформировался из–за налоговой политики государства: бизнес переходит в облегчённые формы — в ООО, ИП или и вовсе в статус самозанятых. Поспешные инициативы Согласно закону все ПАО, которые не заключили договор с биржей о листинге ценных бумаг и не направили в ЦБ РФ ходатайство об освобождении от обязательств публичного раскрытия информации, с 1 января автоматически считаются государством и его надзорными органами как АО. Вне зависимости от того, что прописано в их регистрационных документах. Отсюда возникает коллизия: большинство представителей юрлиц, с которыми удалось переговорить "ДП", вступившее в силу требование встретили с недоумением. Существует множество поправок и дополнений к основному закону об акционерных обществах ФЗ–208 от 1995 года. Часть из них остаются хоть и обязательными к исполнению, но не предполагают карательных финансовых последствий при их игнорировании. Поэтому ПАО, которые фактически стали АО, продолжают считать себя публичными обществами. Государство также не спешит приводить свои документы в соответствие друг другу. Например, в Госдуме на рассмотрении всё ещё лежит законопроект № 996950–7. Как раз к 1 января 2021 года он должен был урегулировать взаимоотношения акционеров. Согласно тексту пояснительной записки поправки должны отменить существующее в других подзаконных актах право предъявить свои бумаги к обязательному выкупу для тех акционеров, кто голосовал против преобразования публичного общества в закрытое. Дата второго слушания до сих пор не назначена. В спешке за разделением юрлиц на публичные и непубличные общества законодатель забыл и про то, как подействует новая норма на оборонные предприятия. Они следуют закону о ПАО, но "спрятались" от публичного раскрытия информации при помощи постановления правительства РФ № 400 (подписанного в ответ на крымские санкции). Спрятать концы После сопоставления данных "Контур.Фокус" и Московской биржи "ДП" пришёл к выводу, что на текущий момент без листинга ценных бумаг сохраняют статус ПАО петербургские Пролетарский завод, "Светлана", "Прибой", Северная верфь, банк "Александровский", Вита–банк, СИАБ, Энергомашбанк и ряд других. Маловероятно, что все они планируют размещение собственных бумаг на фондовом рынке. По идее, у данных обществ было пять с половиной лет, чтобы провести собрание акционеров, принять большинством голосов решение о смене статуса, затем — зарегистрировать изменения в уставе. Но они этого не сделали. Так же как все эти годы не спешат приводить форму собственности в соответствие с законом и 318 действующих петербургских открытых акционерных обществ (ОАО), которые, по сути, обязаны были изменить аббревиатуру на АО или ПАО ещё в 2015 году. Чехарда смены требований к формам собственности юрлиц не нова: на заре 1990–х годов существовали различные АООТ и АОЗТ, затем появились ОАО и ЗАО. С 2015 года внедрены новые ПАО и АО. Каждая очередная новация законодателя вынуждает бизнес вносить изменения в учредительные документы и нести непредвиденные расходы (как минимум — на нотариуса, как максимум — на проведение собрания акционеров и смену реквизитов в договорах). Последствия могут затронуть и финансовое положение компаний: часть из них при кредитовании могла заложить доли акционерного капитала в качестве обеспечения. Смена формы собственности потребует диалогов с кредиторами, чреватых требованиями погашения долгов. Закон должен был вступить в силу летом минувшего года, но из–за коронавирусных ограничений сроки были сдвинуты. Принудить общества в срочном порядке как–то изменить собственные уставы невозможно: механизмы не придуманы. При несоответствии устава нормам закона рано или поздно налоговая может отказаться вносить изменения в ЕГРЮЛ, если возникнет необходимость сменить генерального директора или юридический адрес. На практике же получается, что никто на подобные нюансы не обращает внимания. Поэтому инвесторы в ближайшие десятилетия вряд ли увидят на бирже новых эмитентов: в попытке склонить бизнес к публичности государство в очередной раз создало повод для его закрытия.
