Русскому генералу Михаилу Дмитриевичу Скобелеву была уготована яркая, но короткая жизнь. По мнению всех – и друзей, и врагов – он был последним полководческим гигантом в России. Смерть настигла его в расцвете сил – в 38 лет. Её причины до сих пор остаются неизвестными.
Скобелев заслужил прозвище «Белый генерал» за то, что постоянно находился впереди войск на коне в белом мундире. Слава пришла к нему во время завоевания Средней Азии. Уже тогда проявился неуживчивый характер Скобелева. Он постоянно стремился к самостоятельным «конкистадорским» подвигам, не был склонен считаться с приказами начальства, проявлял смелость, решительность и инициативу, причём всегда удачно.
Слава о нём, подогреваемая прессой (впервые в России получившей свободу при Александре II), непрерывно росла. Рос и служебный статус Скобелева. В 1868 году он ещё только штаб-ротмистр (капитан), а всего через семь лет – уже генерал-майор. Но одновременно росло и число его завистников и врагов, особенно в высших придворных сферах. В 1877 году он был отставлен с поста генерал-губернатора Ферганской области, незадолго до этого его усилиями присоединённой к Российской империи.
Скобелев добровольцем отправился на театр русско-турецкой войны, причём вначале ему не поручали никакого воинского соединения. Лишь спустя какое-то время его назначили начальником штаба дивизии, которой командовал его отец. Но в ту войну часто возникали ситуации, когда офицер или генерал командовал случайно образовавшимся сводным отрядом. В одной из таких ситуаций при осаде Плевны Скобелев и отличился, причём общее мнение в армии было таково, что если бы командование в тот момент прислушалось к советам Скобелева, то Плевна была бы уже взята.
В конце войны Скобелеву доверили авангардный корпус армии. Он был уже генерал-лейтенантом и получил от императора золотую шпагу за заслуги. «Белый генерал» стал героем не только русской армии, но и болгарского народа, который воздвиг ему памятники.
В 1880-81 году Скобелев возглавил поход по покорению Ахалтекинского оазиса в районе Ашхабада и окончательному присоединению Туркмении к Российскому государству, за что получил звание генерала от инфантерии.
Личная жизнь прославленного генерала не удалась. В 1876 году он разошёлся с женой после всего двух лет совместной жизни. Скобелев не брезговал откровенным распутством.
Поздно вечером 25 июня 1882 года Скобелев скоропостижно скончался в номере московской гостиницы «Англия», где проживала заезжая куртизанка из Австрии Шарлотта Альтенроз. Постоялица сама заявила о смерти генерала.
Медицинское заключение о причине смерти, где было написано, что Скобелев умер от «внезапного паралича сердца», звучало издевательством. Человек всегда умирает от остановки сердца, но в чём причина этой остановки? Версия об отравлении не расследовалась, уголовного дела возбуждено не было, девица лёгкого поведения Шарлотта Альтенроз была отпущена без какого-либо дознания.
Придворные сферы постарались замять это дело и усиленно надавили на печать, чтобы она особо не распространялась о странной гибели «Белого генерала». В обстановке реакции, наступившей после убийства Александра II, это было особенно легко сделать.
Скобелев не мог находиться в стороне от общественно-политического брожения, охватившего Россию в царствование Александра II. Из-за своих постоянных конфликтов с двором и высшими военными кругами «Белый генерал» стал одним из символов оппозиции существующему правительству, хотя сам Скобелев всегда выражал враждебность нигилистам и революционерам, особенно после убийства ими царя 1 марта 1881 года.
Тем не менее в первые недели после цареубийства, когда ещё не был ясен курс нового императора Александра III, и некоторые ожидали созыва им Земского собора, распространялись слухи, будто Скобелев готовит заговор с целью принудить царя дать России конституцию. Слухи, скорее всего, распространялись придворными врагами «Белого генерала».
Но в вопросах внешней политики Скобелев смело высказывал идеи, шедшие вразрез со всем прежним курсом русского престола. Эти вопросы, так или иначе, но неизбежно, проецировались на внутренние дела. Скобелев разделял антигерманскую славянофильскую доктрину. Он рассматривал свои столкновения с двором как борьбу против немецкого засилья в высших сферах Российского государства.
Огромный резонанс получила речь Скобелева, произнесённая им в Париже перед сербскими студентами 17 марта 1882 года. «Белый генерал», будучи подшофе, заявил, что Россия находится в порабощении у внутреннего врага, имя которому – германец. Затем Скобелев перешёл к утверждениям о том, что тотальная война между германской и славянской «расами» неизбежна. Он закончил призывом к созданию общеславянской федерации во главе с русским царём.
В России выступление Скобелева, разошедшееся огромными тиражами по европейским газетам, было запрещено к печатанию, но распространялось во множестве нелегальных списков. Министерству иностранных дел пришлось оправдываться перед дворами Пруссии и Австрии в том, что частное мнение Скобелева не является точкой зрения русского престола.
Странную смерть Скобелева современники сразу же связали с его подстрекательской речью в Париже. Были выдвинуты и по сей день фигурируют две основные версии его насильственной гибели путём отравления.
Согласно одной, которой придерживался, в частности, военный историк Русского Зарубежья Антон Керсновский, Скобелев был отравлен той самой немецкой партией при дворе, против которой всегда выступал. Нити же заговора вели в Германию. Ликование германской печати по случаю смерти Скобелева было неприкрытым и искренним.
По другой версии, которой придерживались оппозиционные круги в России, смерть Скобелева была вызвана не только его выступлениями против «немецкого засилья» при дворе, но и опасением, что такой популярный человек может встать во главе военного переворота. Таким образом, вина за гибель «Белого генерала» возлагалась не только на «немецкую партию», но и на самого самодержца.
Стремление высших правительственных сфер не давать хода делу о насильственной смерти Скобелева было настолько очевидным, что никто не сомневался в заинтересованности сильной придворной группировки. Вопрос же о причастности Александра III к устранению «Белого генерала» должен, скорее всего, решаться отрицательно, так как в 1890-е годы император открыто перешёл к курсу, провозвестником которого явился Скобелев: союз с Францией против Германии (не случайно Скобелев выбрал местом своего выступления Париж).
Скобелев бы очень пригодился Российской империи в дальнейшем. Он мог бы командовать в Первой мировой войне – к моменту её начала ему было бы 70 лет. Его влияние на подготовку русской армии к ней стало бы в высшей степени плодотворным.
