Ужичеством или левиратом называется существовавший ещё со времён патриархально-родового строя брачный обычай, обязывавший вдову вступать в повторный брак только с братьями своего умершего супруга. Подобный институт на заре становления цивилизации был свойственен многим общностям мира. Однако в процессе исторического развития далеко не все этносы отказались от него, и среди тех, кто продолжал следовать его устоям, были представители народов, населяющих территорию Российской Федерации.
Как полагают этнографы, уходящее корнями в глубокую древность ужичество было характерно для целого ряда кавказских, среднеазиатских и коренных народов крайнего Севера, например кумыков, ногайцев, осетин, ингушей, чукчей.
Столь своеобразная семейно-брачная традиция у вышеназванных этносов возникла, получила широкое распространение и продолжительно воплощалась в жизнь в силу двух основных причин.
Первым фактором выступала необходимость внесения за невесту калыма. Девушка, за которую родителями жениха было выплачено вознаграждение, после свадьбы становилась собственностью рода мужа. В случае смерти супруга вдова обязана была оставаться частью новой семьи и при желании снова вступить в брак, должна была остановить выбор на одном из его родственников. Если же женщина противилась обычаю левирата, её могли отпустить с условием возврата калыма.
Второй фактор заключался в том, что, только удержав женщину в рамках рода её первого мужа, можно было однозначно соблюсти чистоту родословной её детей. Воспитание ребёнка в семье их отца способствовало сохранению знаний об их племенном происхождении.
Реализуя ужичество, люди в старину одновременно решали сразу несколько проблем.
Во-первых, сам собой отпадал вопрос о будущем обустройстве вдовы. Перейдя по наследству одному из братьев из рода супруга, она продолжала жить в привычном окружении родственников, не испытывая психологических неудобств и материальных трудностей.
Во-вторых, все её дети, вне зависимости от того, кто был их отцом, являлись друг другу кровными родственниками, что сплачивало их между собой и способствовало быстрой адаптации к изменившимся семейным реалиям.
В-третьих, левират помогал исключить вероятность кровосмешения при вступлении в брак. Выросшие в лоне одного рода дети прекрасно знали друг друга и чётко понимали, что все они представители одной генеалогической ветви, а значит искать себе невест и женихов они должны в других семействах.
Согласно данным, опубликованным этнографом Борисом Калоевым в книге «Осетины», в XVII веке в осетинском обществе всё ещё можно было встретить ужичество. Основная причина его существования заключалась в экономической выгоде: родственники мужа желали сохранить в доме лишнюю работницу, а также освободить себя от уплаты калыма в случае женитьбы деверя на посторонней девушке.
Кроме того аланская вдова была наследницей 1/3 части от нажитого с мужем общего имущества, и её повторный брак с деверем позволял не отчуждать родовую собственность и сбережения.
Левиратская жена у осетин могла рожать детей только от представителя того же рода, что и её усопший муж. В то же время дядя должен был стать для детей своего брата не отчимом, а настоящим отцом, не делающим разницу между своим родным чадом и ребёнком вдовы.
Начиная с XVIII века большинство осетин отказалось от ужичества, но в некоторых равнинных регионах Осетии, например в селе Эльхотово, оно осуждалось во все времена.
В ингушском обществе левират, известный под названием «нус юхаерзаер» не поощрялся, однако, в исключительных случаях, люди могли воспользоваться этой пережиточной формой брака.
Кавказовед Башир Далгат отмечал, что к ужичеству ингушей могли подтолкнуть четыре причины, но ни одна из них не имела под собой сугубо экономической подоплёки.
Заручившись согласием вдовы и её родителей, неженатый или вдовствующий деверь мог заключить брачный союз с невесткой в случае, если супруга умершего брата была ещё молода, во всех отношениях устраивала его родителей и была не против нового супружества. При таком стечении обстоятельств жених не выплачивал невесте калыма, а свадьба ограничивалась скромным праздничным застольем.
Другой причиной для оправдания левирата у ингушей было опасение, что вдова брата может стать женой какого-нибудь другого родственника из их клана. Чтобы предотвратить подобный ход событий, деверь заключал брак с не кровной родственницей.
Третьим фактором, способствовавшим ужичеству, была возможная разлука вдовы и её детей. По ингушской традиции родные вдовы, если она была молода и ещё имела шанс вновь выйти замуж, могли забрать её в отчий дом, при этом дети, рождённые в первом браке, должны были остаться в семье умершего мужа.
Немногие женщины соглашались ради личного счастья жертвовать возможностью жить со своими чадами, а чтобы они росли и воспитывались, не чувствуя отсутствия отца, вдова зачастую давала добро на заключение брака с братом умершего мужа, при этом получая ½ калыма.
К слову, если невестка не желала возвращаться в родительский дом, и вместе с тем не хотела вступать в новый брак, она могла совершенно спокойно жить со своими детьми в доме усопшего супруга.
Четвёртой причиной для левирата могла стать гибель брата, у которого осталась просватанная невеста. С согласия всех заинтересованных сторон, то есть молодых и их родителей, девушка могла стать женой несостоявшегося деверя. Однако в этом случае свадебное торжество проходило без увеселительных мероприятий.
Свои причины прибегать к ужичеству имеются у чукчей, которые и в XXI веке не отказались от этой своеобразной брачной традиции.
Данное обстоятельство объясняется довольно прозаическими соображениями – реалиями жизни в условиях Крайнего Севера и малочисленностью этого этноса.
Обычай повторного брака вдовы с младшим братом её усопшего супруга продиктован практической необходимостью, поскольку одинокой женщине выжить в суровых условиях тундры весьма проблематично.
К тому же чукчи воспринимают своих супруг как собственность, за которую при «приобретении» уплачивается калым в оленях или иных ценных товарах. Соответственно отдавать вдову в жёны мужчине из чужого рода равносильно прощанию с частью своего достатка.
Кроме того, левират позволяет вдове не переживать за себя и дальнейшую судьбу своих детей, которые новым мужем или дядей воспринимаются как родные. Сей факт обеспечивает ребятишкам возможность расти в полноценной семье и оставаться в генеалогии кровного отца.
В дальнейшем они смогут без опаски заключать браки с представителями иных родов, поскольку вероятность инцеста будет сведена к минимуму.
