Слухи о том, что вместо Александра I похоронили какого-то другого человека, начались вскоре после его объявленной кончины и не прекращаются до сего дня.
Александр I был ещё далеко не в преклонных годах и всегда отличался цветущим здоровьем. 12 декабря 1825 года ему должно было исполниться 48 лет. Во время своей поездки на юг России в ноябре 1825 года, он внезапно занедужил и слёг в постель. До сих пор нет однозначной версии его болезни. Записи, которые вели в эти дни близкие ему люди, расходятся и не дают возможности установить точную картину.
Как отмечал известный историк Натан Эйдельман, свидетелями кончины Александра I в Таганроге были всего четыре человека. И все четверо могли скрывать важную правду. Это, во-первых, императрица Елизавета Алексеевна. Она, по официальной версии, скончалась через несколько месяцев после мужа – в мае 1826 года, на пути из Таганрога в Петербург, в городе Белёве. Есть легенда о том, что она, на самом деле, тайно ушла в монастырь. Известно её письмо матери, великой герцогине Баденской, от 31 декабря 1825 года, в котором она заявляет о таком своём желании.
Другими свидетелями смерти императора стали царский лейб-медик Вилье, генералы Иван Дибич и Пётр Волконский. Про Вилье Эйдельман написал, что он, в своих интересах, стал бы молчать обо всём, что бы ни случилось на самом деле. Про Волконского в те времена говорили, что «он произносит в год в среднем одно слово, и это слово – “нет”». Иван Дибич умер от холеры в 1830 году и тоже мог унести тайну в могилу.
До сих пор неизвестна причина долгого промедления с погребением царя. Гроб с его телом был отправлен в Петербург только в марте 1826 года. По пути траурную процессию встречали толпы народа, но никто не видел тела царя. По официальной версии, гроб был закрыт, так как бальзамирование тела удалось плохо. Он был вскрыт только однажды – чтобы с умершим могли проститься члены императорской фамилии.
И тут, по некоторым свидетельствам, императрица-мать Мария Фёдоровна воскликнула: «Это не мой сын!», что было отнесено окружающими к моральному потрясению от утраты и от вида покойного. Правда, есть свидетельства прямо противоположные: Мария Фёдоровна якобы несколько раз уверенно подчеркнула: «Да, это мой сын!», как будто для того, чтобы развеять какие-либо подозрения у сомневающихся.
Как утверждал в интервью газете «Комсомольская правда» от 1 августа 2015 года известный историк, член-корреспондент РАН Андрей Сахаров, совершенно невозможно идентифицировать тело человека, о посмертном вскрытии которого в Таганроге был составлен протокол от 21 ноября 1825 года, с телом Александра I. Сам историк убеждён, на основании графологической экспертизы, что известный впоследствии в Сибири старец Фёдор Кузьмич, умерший в 1864 году, и император Александр I – одно и то же лицо.
Императору всю жизнь преданно служил его кучер Илья Байков. Он же вёз тело императора на похороны в Петербург. Сохранились строки письма жены английского посланника, которая сообщала: «Говорят, что ничто так не успокоило народ в отношении подлинной смерти императора, как то обстоятельство, что Байков лично вёз катафалк; ведь ходили толки, что император не умер, а находится в заключении, и что все эти похороны и т.п. являются подлогом. Но когда народ видел Илью, он знал, что тот никому не позволил бы себя обмануть, и что никому не удалось бы убедить его везти что-нибудь ещё, кроме тела его покойного господина». Однако именно долгая личная преданность Байкова государю позволяет усомниться в этом свидетельстве и подозревать, что кучер тоже мог быть посвящён в последнюю тайну своего господина и сыграть предназначенную ему роль.
По мнению Андрея Сахарова, вместо Александра I был похоронен его фельдегерь Масков. «Он доставил императору депеши из Петербурга и погиб буквально у него на глазах 3 ноября. Коляска, в которой ехал фельдъегерь вслед за экипажем царя, налетела на препятствие. Вылетевший из неё Масков получил перелом позвоночника и сразу умер. А на следующий день, 4 ноября, заболел сам император».
Но есть версия, что могила Александра I в Петропавловском соборе является пустой. В 1921 году, по некоторым свидетельствам, большевики произвели её неофициальное вскрытие. Не обнаружив сокровищ, которые они ожидали там найти, большевики выбросили хранившиеся там останки в Неву. По другим данным, никакого тела там тоже не было найдено. Есть показания, что могила была пустой до 1864 года, когда её тайно вскрыли по распоряжению императора Александра II и захоронили в ней Фёдора Кузьмича, который и был Александром I.
Однако согласно официальному протоколу властей, когда в 1904 году, с ведома и одобрения Николая II, в Томске на могиле старца Фёдора Кузьмича было решено возвести часовню, в могиле были обнаружены нетленные мощи старца. В 1936 году большевики разрушили часовню и осквернили могилу, а в 1995 году останки Фёдора Кузьмича были обретены вновь. Таким образом, он не мог быть похоронен вместо Александра I в Петропавловском соборе.
Впрочем, ещё до этого обретения, в 1990 году Натан Эйдельман писал, подводя итог изысканиям о захоронении Александра I: «1) в 1921 году гробница Александра I была пуста; 2) отсюда с огромной долей вероятия следует, что она была пуста и до 1917 года».
О том, что высшим государственным властям СССР было известно об отсутствии чьего-либо тела в могиле Александра I, может косвенно свидетельствовать отказ советского руководства учёным в эксгумации захоронения. Министр культуры СССР Екатерина Фурцева, согласно воспоминаниям Иосифа Шкловского, так ответила антропологу Михаилу Герасимову на его просьбу: «Если могила окажется пустой, это будет пропаганда в пользу монархизма!» Имелись в виду слухи о тождестве Александра I и Фёдора Кузьмича. Правда, мемуары астронома Шкловского были изданы шесть лет спустя после его смерти, что заставляет сомневаться в их полной аутентичности.
Ответить на все вопросы смогло бы только официальное вскрытие могилы Александра I, а до этого момента, частично, — генетическая экспертиза мощей Фёдора Кузьмича.
