С жизнеописанием Дмитрия Пожарского у историков не возникло никаких проблем – родословная его княжеского рода была доподлинно известна. Зато генеалогия Кузьмы Минина до сих пор полна белых пятен и черных дыр.
Единственный факт в биографии Минина, о котором не спорят исследователи его жизни, является его принадлежность к так называемому низкому «посадскому», а не дворянскому сословию. Благодаря ему Минин смог стать нижегородским земским старостой, но не обладал правом вести родословные записи, дозволенные иметь только представителям дворянского сословия. Кстати, у посадских людей отсутствовали и фамилии, поэтому звались они либо по имени-отчеству, либо по какому-нибудь прозвищу.
В советской историографии прочно закрепилась версия о балахнинском происхождении Минина. Балахна — город в Нижегородской области, в котором в средние века велась активная добыча соли. Именно среди солепромышленников был обнаружен некий Мина Анкудинов – предполагаемый отец Минина.
В документах той поры описано, что Мина Анкудинов владел бадьями с соляным раствором, которые находились в той же самой трубе, где содержал свои бадьи князь Дмитрий Пожарский. Таким образом, приверженцы этой версии объясняют еще и факт знакомства Минина и Пожарского.
Вообще фамилия Минин весьма распространённая в Балахне, если кого-то отца звали Мина, то сына обычно именовали Мининым, поэтому вполне возможно, что Кузьма Минин был им всего лишь однофамильцем. Именно на этом настаивают критики балахнинской версии, которые строят свои предположения на основе найденного в архиве синодика Нефёда – сына Кузьмы Минина.
В этом синодике, то есть списке имён усопших родных для поминовения в храме, потомок Минина упоминает всех известных ему представителей рода, среди которых нет Анкудина. Косвенно об ошибочности балахнинской версии говорит то обстоятельство, что балахнинские Минины никогда не гордились своим родством с героем Кузьмой Мининым и не обращались к нему или в иные инстанции за особыми привилегиями.
Татарская версия происхождения Минина самая молодая, однако именно её поддерживает духовное и политическое руководство Российской Федерации. Доказательная база данного варианта строится на татарской этимологии фамилии Минин, которая берет свои истоки из кипчакского рода «мин».
Все выходцы этого ордынского рода носили фамилию Минин или Мининбаев, но достоверно известно, что гражданин Кузьма получил свою фамилию только 1613 году, когда ему был дарован чин думного дворянина. Вполне возможно, что татарская версия может оказаться правдой, но тогда не совсем понятно, откуда глубокие православные корни рода Мининых.
Среди скудных сведений, приведенных в биографии Кузьмы Минина, значится неоспоримый факт – он был избранный народом земским старостой Нижнего Новгорода, таким образом, он точно жил в этом городе. Именно нижегородская версия доминировала в исторической науке царской России, и все, потому что в архиве была найдена купчая, датируемая 1602 годом, в которой один из горожан купил дом у «Кузьмы Захарьева сына Минина Сухорука». Совпадений достаточно много: имя Кузьма, отчество Минин (Минич), прозвище Сухорук, а у героя ополчения действительно была травмированная рука.
На этом все споры вокруг имени Минина могли бы завершиться, если бы не повторное изучение той самой купчей Садовским, который обнаружил подлог — в документе отсутствует слово «Минин», а значится «Кузьмы Захарьева сына Сухорука».
