Сегодня в трапезной давали сазана. Я обычно прогуливаю обед, но тут после службы требовалось задержаться на отпевание и в период простоя решил быстро перекусить.
Сазан, кто не знает, это такая речная рыба из семейства карповых, большая, жирная и весьма вкусная. Мне выделили положенную порцию, я уселся радом с отцом диаконом и, помолившись, приступил к трапезе.
Рыба была действительно хороша, я даже решился на комплемент — выдал нашей поварихе, проходящей мимо, фразу:
— У-у-у… как курица!
В ответ она что-то буркнула и ушла в кухню.
— Чего она сказала? — спросил я, обращаясь к рядом сидевшему диакону.
— Говорит просто поправилась — ответил он, доедая свою порцию.
— Кто поправилась — рыба?
— Так и обидеть человека не мудрено, видимо, она подумала про себя.
— Да я, наоборот, похвалить хотел…
Вскочив со своего места, я оправился разыскивать невольно-обиженную, но не обнаружив ее на кухне и ближайших помещениях вернулся обратно к диакону и своему сазану.
Дальнейший наш разговор продолжался в русле невнимательности к ближнему и как легко мы обижаем людей. Мне от беседы уже и кусок в горло не лез, но тут вернулась повариха, освободившись от своих дел и принесла мне и диакону чай.
Святая женщина! — подумал я — ее обижают, а она чай...
— Матушка — заговорил я нежным голосом, пока та снова не скрылась в недрах кухни — Я про рыбу говорил, что она очень вкусная и похожа на курицу.
— Ну … — в недоумении отозвалась собеседница — похожа на курицу, потому как пропарилась хорошо — в прошлый раз вы батюшка как розовое мясо увидели, так есть не стали, вот сегодня я и сказала, что пропарила хорошенько!
— А-а-а … она сказала не поправилась, а пропарилась — как ни в чем не бывало ответил диакон и, взяв свою чашку, приступил к чаепитию.
Я задумался. В моей тарелке медленно остывал сазан…
Повариха опять что-то буркнула невнятное и скрылась, однако у диакона я переспрашивать больше ничего не решился, потому как отчетливо понял, что сазана надо есть молча.
