С древних времен чукчи совершали военные походы на территорию Северной Америки. На своих лодках-байдарах, обтянутых моржовой кожей, отважные воины переплывали Берингов пролив в самой узкой его части и высаживались на территорию Аляски. Обычно чукчи нападали на живущих там эскимосов, но после колонизации Северной Америки объектами набегов стали и поселения канадцев. Там чукотские воины впервые увидели чернокожих девушек и женщин.
Известный северовед, этнограф и революционер Владимир Богораз (1865-1936 гг.) описал чукотско-эскимосские отношения в первом томе своей фундаментальной работы «Чукчи», которая была опубликована в Ленинграде в 1934 году. Исследователь отметил, что представители обоих малочисленных народов называли своих визави «людьми другого берега». При этом чаще всего именно чукчи совершали морские набеги на соседей..
«Переправившись в Америку, мореходы занимались торговлей или пиратством, смотря по тому, как складывались обстоятельства. Подобные экспедиции эскимосов и чукоч, хотя в меньшем размере, до сих пор отправляются с мыса Чаплина на остров Лаврентия», – написал В.Г. Богораз.
Обычно путешественники плыли на Аляску торговать с местными жителями. Натуральный обмен шкурами, предметами домашнего обихода, моржовой костью, китовым жиром и другими товарами происходил в атмосфере взаимного недоверия. Обе стороны опасались нападения и грабежа, и такое случалось регулярно. Порой чукчи отправлялись к эскимосам, чтобы отомстить за убитых товарищей, а заодно и ограбить жителей американского берега.
Одержав победу над противником, чукотские воины возвращались домой с добычей. Причем, везли они не только продукты и вещи, но и пленных – женщин и детей. Эскимосов-мужчин, обращенных в бегство, как правило, догоняли и убивали.
Пленные распределялись по чукотским стойбищам и становились рабами. Всех их заставляли выполнять тяжелую работу, а женщины еще и были наложницами своих хозяев. Их могли не только использовать в качестве секс-рабынь, но и продавать, и перепродавать новым владельцам.
Как отметил В.Г. Богораз, обычной платой за взрослую женщину был мешок табака, юные красавицы стоили немного дешевле.
В чукотских мифах встречаются сюжеты похищения женщин чужаками, злыми духами или мистическими существами, являвшимися в образах животных и птиц: орла, кита, моржа, ворона и т.п. Сами чукчи тоже похищали девушек, в том числе и из своего народа. Но в данном случае речь шла не о пленении и рабстве, а о замужестве. Обычно мужчина, укравший невесту, компенсировал разгневанным родителям потерю работницы тем, что одна из его родственниц отправлялась жить в стойбище новоявленных тестя и тещи.
Совсем другое дело, если речь идет о пленнице, за которую некому заступиться. Разумеется, судьбы всех рабынь складывались по-разному. Некоторые из них даже становились женами своих хозяев, хотя на детей от таких смешанных браков местное общество смотрело свысока, называя их рабским отродьем.
Впрочем, чукотские женщины и сами так много работали в экстремальных условиях Крайнего Севера, порой терпя побои и унижения, что их повседневная жизнь мало отличалась от положения рабынь.
В.Г. Богораз упомянул в своей работе о некой женщине американского происхождения, которая попала в плен к приморским чукчам еще ребенком – в возрасте 10 лет. Хозяева продали ее своим знакомым оленеводам «за копье с железным наконечником и два белых пыжика», а затем рабыня была перепродана некому казаку, который отдал за нее медный котел.
Действительно, в XVII-XVIII веках русскую колонизацию Крайнего Севера осуществляли, в основном, казаки. Нуждаясь в женщинах, они часто покупали рабынь у местных жителей, с которыми обменивались различными товарами.
«Чукотские торговцы продавали пленных женщин с Американского берега даже русским поселенцам», – сообщил своим читателям. В.Г. Богораз.
Как известно, правительство Российской империи продало Аляску США в 1867 году, а через три года американские власти отменили рабство в своем новом штате. Чернокожие люди в Северной Америке появились намного раньше. Некоторые из них бежали в Канаду с юга США, спасаясь от притеснений.
Поэтому неудивительно, что однажды чукчи, совершавшие очередной грабительский набег, увидели необычных мужчин и женщин – представителей другой расы. Само их существование стало для воинов настоящим шоком. Вернувшись домой, чукотские мореходы поведали всем своим знакомым о невиданных прежде людях. Эти рассказы разожгли любопытство, особенно в представителях сильного пола, поэтому целью следующих походов чукчей на Американский континент стали, помимо всего прочего, еще и экзотические чернокожие девушки.
Известный историк Александр Нефëдкин в своей книге «Военное дело чукчей» (Санкт-Петербург, 2003 год издания) отметил, что в конце XVIII века воинственные жители Чукотки почти ежегодно совершали морские набеги, переплавляясь через Берингов пролив. Эскимосы регулярно жаловались, что чукчи их истребляют, грабят, а жен и детей увозят с собой.
Коренные жители Северной Америки прекрасно понимали, что в рабстве их ничего хорошего не ждет. Многие исследователи утверждают, что в случае победы чукчей эскимосские женщины предпочитали совершить массовое самоубийство, предварительно заколов или задушив собственных детей, чем достаться врагам.
А вот чернокожие девушки вряд ли знали, кто такие чукчи и зачем они явились.
Писательскую организацию Чукотки долгое время возглавлял Евгений Рожков (1943-2009 гг.) – автор многих произведений о жизни и быте местных жителей. Он также сотрудничал с некоторыми российскими изданиями, публикуя в них свои публицистические и этнографические заметки. Так, 4 декабря 2006 года «Независимая газета» напечатала статью известного писателя под заголовком «Чернокожие наложницы для чукчей».
Е.Ф. Рожков сравнил воинов, переправлявшихся на другой континент на байдарах, с викингами. Автор написал, что эти отважные воины в XVII-XVIII веках нередко нападали на поселения, расположенные на побережье Канады, похищая не только пленниц, но и ценные вещи: оружие, железные инструменты, табак, меха и прочее.
«Мужчин в плен не брали, только женщин. Если попадались молодые негритянки в возрасте до 25 лет, то их использовали не только на работах в стойбище, но и как секс-рабынь. Негритянки, считавшиеся очень темпераментными, обучали молодых чукотских охотников сексуальным навыкам. Потренировав молодых парней в одном стойбище, секс-рабыня переправлялась в другое. Иногда стойбища меняли одну секс-рабыню на другую», – говорится в статье Е.Ф. Рожкова.
При этом жены и невесты не ревновали своих мужчин, ведь секс с наложницей считался чем-то вроде спортивной тренировки.
Впрочем, не все исследователи считают, что жизнь пленных рабынь была поистине ужасной. Например, старший научный сотрудник музейного центра «Наследие Чукотки», известный краевед Игорь Рига отметил, что рабство на Крайнем Севере вовсе не имело такого масштаба, как во многих других странах. И с пленными обращались не так жестоко, как в Римской империи, к примеру.
«Сами суровые условия ограничивали и число рабов, и их содержание. При добыче пищи, строительстве жилья, перекочевках рабы становились вровень с самими хозяевами. Секс-рабыни не были уж очень сильно притесняемы. Им дарили подарки, иногда давали время на отдых», – сообщил И.Г. Рига.
А в конце XIX – начале XX века началось активное судоходство по Берингову проливу. Провинившихся матросов, многие из которых были чернокожими, с американских кораблей буквально выгоняли на берег. Они тоже чаще всего становились рабами местных жителей. Но некоторым из них, все же, удавалось как-то выкупить собственную свободу. Тогда они даже женились на коренных жительницах Чукотки. Правда, на детей от таких смешанных браков чукчи часто смотрели свысока, как и на потомков пленных женщин.
Примечательно, что рабами на Чукотке могли стать не только чужаки, но и сами чукчи. Например, за долги или какие-то провинности своих родственников, чтобы своим трудом возместить ущерб, причиненный пострадавшей стороне.
По словам Е.Ф. Рожкова, древний обычай похищения женщин не прекратился среди чукчей и в советское время. Бывало, оленеводы увозили в тундру представительниц других народов, в том числе и русских девушек.
