Среди первопроходцев немало тех, кого непреодолимо томила жажда дальних странствий, эти люди всеми фибрами души тянулись к неизведанным землям и всему новому, неизвестному, непознанному. Однако, порой на стезю исследований далеких краев вставали люди, которые были чужды благородству. История знает немало имен первопроходцев, которые очертили свой путь по новым землям кровью туземных жителей.
Разумеется, это в первую очередь справедливо по отношению к испанским авантюристам, исследовавшим древние земли Южной Америки, однако порой и в русской истории проскакивают такие отчаянно жестокие люди, искавшие наживы в неизвестных краях. Одним из таких первопроходцев был Василий Данилович Поярков.
Все началось со слухов: эвенкийский шаман по имени Томкони поведал русским казакам о том, что далеко на юге есть большая река, берега которой населяют зажиточные народы, знакомые с обработкой металла и сельским хозяйством. Утверждалось, что у них много серебра и иных драгоценностей. Быт первых русских жителей Сибири был довольно скуден: большей частью они промышляли пушниной, а суровость регионального климата не позволяла им сеять хлеб. Поставки же провианта из центральных областей страны были нерегулярны, поэтому еда была дорогой и ее не хватало. Соответственно, идея о покорении новых земель вдоль почти фантастической, «хлебной» реки стала особо привлекательной.
Русские власти Якутска, бывшего в XVII столетии главным форпостом царства в сибирской глуши, отнеслись к новой экспедиции со всей возможной серьезностью. Был проработан ряд маршрутов для исследования новых земель. Ключевая роль приходилась на исследования вдоль реки Зеи, которая, как предполагали, могла вывести путешественников в новые земли, где колосится рожь.
Для этой цели был собран вполне представительный для того времени отряд: 133 бойца (в документах того времени их чаще называют «служивыми» или «охочими» людьми, вероятно, что основной их массив составляли казаки). Честь возглавить экспедицию выпала «письменному голове» Василию Пояркову. Великолепно оснащенная вооруженная группа двинулась в путь 25 июля 1643 года. Как выяснится позже, далеко не все их них вернутся к своим семьям…
О ранних годах Пояркова известно немногое: он родился под Тверью, в городке Кашине в захудалой дворянской семье. Но, видимо, еще в юношестве связал свою жизнь с покорением Сибири. Для своего окружения он был человеком титулованным и обличенным немалой властью. Очевидно, что на занимаемую должность «письменного головы» его назначили из Москвы. И назначение именно его непосредственным руководителем исследовательской группы еще раз подчеркивает важность поставленной цели.
Учитывая, что дремучие сибирские леса не были испещрены жилами дорог, в качестве основных транспортных маршрутов были выбраны реки. Первоначально двигались по порожистой реке Гонам, разбив там две из шести лодок и потеряв часть запасов пороха. Потом Поярков решил поделить экспедицию на две части: 40 человек остались зимовать у этой реки, остальные двинулись пешком на юг, подгоняемые крепнущими морозами. В скором времени казаки свели знакомство с местными жителями, о которых и рассказывал эвенкийский шаман, – даурами. Они рассказали, что запасов серебра и меди у них нет, а сами они получают эти материалы в обмен на пушнину от могучего южного соседа – Манчжурии. Недолгое время Пояркову сопутствовал успех: он договорился с правителями дауров об их лояльности к русским властям в обмен на вооруженную поддержку в разногласиях с собирающими с них дань китайскими властями.
Однако, зима накатывалась на казачий отряд с немилосердной силой. И тогда случилось непоправимое: люди начали голодать и, боясь помереть напрасной смертью, попросили еды у дауров. Те согласились, но тут взошла злая звезда Пояркова: он решил отобрать у местных больше, чем те планировали отдать по доброй воле. Миролюбивые до этого аборигены в отместку напали на казаков.
Сумев на скорую руку выстроить небольшой бревенчатый острожек, Поярков и его люди каким-то непонятным образом сумели отбить все атаки наступающих, но их ожидал еще более зловещий враг – голод. Стало понятно, что зимовать придется в условиях тотальной блокады, а вторая часть отряда с лодками, груженными провиантом, должна была подоспеть только к весне. Вероятность голодной смерти стала очевидной, и Поярков принял страшное решение. Выжившие казаки утверждали, что командир и приближенные к нему люди отобрали у остальных еду и силой выгнали из острожка. В частности, документы XVII века фиксируют следующие показания: «Служилых людей он бил и мучил напрасно и, пограбя у них хлебные запасы, из острожка их вон выбил, а велел им идти есть убитых иноземцев, и служилые люди, не желая напрасною смертию помереть, съели многих мёртвых иноземцев и служилых людей, которые с голоду померли, приели человек с пятьдесят».
Продержавшись до весны, порядком сократившийся отряд Пояркова продолжил свой путь на юг по течению реки Зеи, но шокированные таким поведение русских местные жители повсеместно атаковали экспедицию. И, хоть отряд в конечном результате и добрался до Амура, закрепиться там было невозможно, так как слава о свирепых северных каннибалах распространилась по всему региону со огромной скоростью.
Осознав, что прежним путем вернуться не выйдет, Поярков пошел в обход через земли нивхов. Его путь домой занял два года. Экспедиция была признана неуспешной, так как, во-первых, запасов серебра на Амуре не нашлось, а во-вторых – большая часть отряда Пояркова погибла. Однако он сделан ряд важных открытий, в частности, подтвердил, что земли по течению реки Амур действительно исключительно плодородны. За проявленную жестокость он был судим, но его заслуги перед отчизной взяли верх и его решили просто выслать подальше от Сибири. Судя по всему, Василий Поярков провел последние годы своей жизни в Москве, будучи состоятельным и уважаемым человеком.
