Согласно толковым словарям слово «резчик» обозначает человека, занимающегося художественной резьбой или резанием чего-либо. Однако в известной работе публициста Владимира Гиляровского «Москва и москвичи» можно обнаружить ещё одну неожиданную трактовку этой лексемы. Оказывается, в дореволюционные времена резчиками также называли торговцев, колесивших по городам и весям огромной страны, и скупавших у крестьянок их увесистые косы..
Натуральные русые волосы, прекрасно поддававшиеся окрашиванию, идеально подходили для работы постижеров, которые изготавливали модные парики, шиньоны, накладные локоны. Эти изделия пользовались огромным спросом у представителей высших слоёв населения, как женского, так и мужского пола.
Первые специалисты в области постижерного искусства в российской империи появились во второй половине XVIII века. С целью снизить зависимость от европейских поставщиков, в стране стали открываться тупейные мастерские, в которых работали талантливые крепостные специалисты.
Тупейными эти кустарные производства назывались от устаревшего термина «тупей», обозначавшего в парикмахерском искусстве взбитый надо лбом хохол из своих волос или вихор парика.
Подавляющее большинство исследователей сходятся во мнении, что парики оказались на просторах России благодаря стараниям императора-новатора Петра I.
Однако в анналах истории сохранились подлинные сведения о том, что ещё во времена правления царя Алексея Михайловича, а это, между прочим, середина XVII века, редкие представители российской знати уже прибегали к ношению накладных волос.
К слову, именно в этот период в Европе диктовал модные тенденции французский король Людовик XIV, который из-за ранней потери волос начал носить парики, а затем сделал их частью костюма каждого дворянина.
Историк Арсений Богатырёв в работе «Западное влияние в России XVII-начала XVIII вв.: к истории парика», утверждает, что этот аксессуар был известен русским ещё до 1665 года, когда в Москве создали Гильдию постижеров, занимавшуюся экспортом «волосяного» товара.
По его мнению, московиты ещё до Петра Алексеевича имели представление, что такое парик, только называли его накладными волосами. В качестве подтверждения он приводит выдержку из изданного в XVIII веке «Словаря русского языка», где слово «парик» фигурирует как заимствованный термин, вошедший в употребление 1705-1708 годах, а в статье «накладные волосы» отмечено, что «ненатуральные волосы, парик».
О допетровском знакомстве русских с париками свидетельствует эпизод, описанный историком Искрой Шварц. Ссылаясь на архивные документы, она приводит самое старое из имеющихся упоминаний о накладных волосах. В «Памятниках дипломатических сношений древней России с державами иностранными» она обнаружила датированную 1655 годом запись, в которой говорилось, что стольник великой княгини Марьи Ильиничны интересовался у австрийских дипломатов, какие «продажные товары» имеются у них, а они «де ему товаров не дали, а дали де ему в почесть накладные немецкие волосы».
Между тем стоит отметить, что немецкими парики могли называться как из-за места их производства, так и из-за их светлого цвета.
Поскольку в тот период русская знать не придавала этому новомодному предмету большого значения, подавляющая часть приобретённых волос шла на изготовление театрального реквизита, помогавшего артистам с перевоплощением.
После прихода к власти ориентированного на прогрессивную Европу Петра I, со старого света на русскую землю перекочевало немало явлений и предметов, в том числе и мода на ношение париков.
Первый российский император не только побрил и переодел в западный костюм представителей аристократии, но и заставил их дополнить свой повседневный образ накладными шевелюрами.
Откровенную неприязнь в отношении этого аксессуара демонстрировали только священнослужители, женщинам это нововведение пришлось по вкусу, не особо возражали и мужчины.
Сам Пётр I тоже носил короткий парик, изготовленный из его собственных волос. Поскольку император был обладателем длинной шевелюры, созданный постижерами атрибут он носил в холодные зимние дни в качестве шапки.
Помимо гражданских лиц из высшего сословия Пётр Алексеевич обязал облачаться в парики всех военнослужащих. В армии этот популярный аксессуар должен был служить не эстетическим, а защитным целям. Изготавливаемая из плотной ткани подкладка париков, и сильно накрахмаленные «волосы», по мнению главнокомандующего, должны были прекрасно оберегать голову солдат от уколов шпаги. А напудренная искусственная шевелюра, поверх которой надевалась треуголка, способна была уберечь даже от удара сабли.
Кроме того, парик должен был спасать военных от произвола вшей: солдат брили, чтобы лишить насекомых ареала обитания, и заставляли надевать фальшивую причёску, которую раз в несколько дней кипятили, проводя своеобразную дезинсекцию.
Но, несмотря на все потенциальные плюсы парика, офицеры старались отрастить свои волосы и завивать их, чтобы не носить громоздкие головные атрибуты, мешавшие в постоянных войсковых переходах. Солдаты тоже не питали любви к этому предмету обмундирования, ностальгируя по жёстким бронзовым шлемам, которые вновь стали частью амуниции, когда Екатерина II своим указом отменила ношение париков в армии.
В отличие от военных члены российского светского общества благоволили накладным буклям, локонам, завитушкам, хвостам, косам, шиньонам и прочим разновидностям постижерного искусства. Стараясь, перещеголять друг друга, поначалу они заказывали себе дорогие и супермодные парики за границей, а затем стали обращаться и к местным специалистам.
По мнению Владимира Гиляровского, после отмены крепостного права в России стал наблюдаться расцвет парикмахерского искусства. Кстати в переводе с немецкого языка слово «парикмахер» обозначает не создателя стрижек и причёсок, а именно мастера, делающего парики.
В этот период в Москве стали появляться парикмахерские салоны, наполненные парижским шиком, где работали французские специалисты и «офранцузившиеся русские».
Возникший огромный спрос на шиньоны, парики, передние накладки, трансформатионы из вьющихся волос заставлял парикмахеров искать способы его удовлетворения. Чтобы получить необходимое количество натуральных волос, они обращались за помощью к резчикам, которые разъезжая по глухим деревенькам за бесценок, а точнее за ленты или бусы, платок или дешёвые серьги, покупали у крестьянок их длинные и густые косы, позже превращавшиеся в дорогостоящие парики для знати.
