Квас — один из самых популярных в России напитков на протяжении вот уже нескольких веков. Но иностранцы, посещавшие Россию, отзываются о нём неоднозначно — одни считают что он весьма неплох, а другие называют его отвратительным напитком. К примеру, французы называли его «свиной лимонад».
Возможно, дело в способе приготовления напитка. В старину в России квас готовили в специальных помещениях, которые назывались квасоварни. О важности этих объектов говорит хотя бы тот факт, что в некоторых монастырях-крепостях, таких, как, например, Соловецкий или Ипатьевский, есть башни, которые носят название «квасные», «квасоваренные». В этих башнях варили квас для братии. В богатых усадьбах квасоварни располагались в отдельных сараях. В таких сараях можно было увидеть деревянные корыта для приготовления солода – ночвы. Очень может быть, что солод, вызревающий в ночвах, показался французам таким неаппетитным, что они сочли его едой для свиней? Отсюда и «limonade de cochon».
Впрочем, надо сказать, что у французов в 1812 году в России, вообще, не очень сложилось, поэтому негативную реакцию могло вызвать многое. В том числе и квас.
Французы были не первыми европейцами, познакомившимися с квасом. Еще раньше, чем они, этого напитка отведали путешественники, посетившие Московию в XVI-XVII веках.
В «Путешествии сэра Джерома Горсея» описана Россия времен Ивана Грозного. Там есть такие строки:
«Напитков разных здесь не перечесть, но, сев обедать,
Всегда на стол поставят мед и квас, которые и мне пришлось отведать.
На водянистом, терпковатом квасе их мужик живет;
Поскольку квас готовится легко, его он очень много пьет».
Адам Олеарий, посетивший Россию в 1636 году, упоминает напиток под названием «Jablaneuquas» и поясняет, что это – нечто вроде сидра. Видимо, речь идет о яблочном квасе. Тот же Олеарий описывает кушанье, которое готовят русские для тех, кто мучается от похмелья: кусочки отварного мяса и соленых огурцов, залитые квасом. Явно просматривается прообраз современной окрошки.
Ян Стрюйс, автор «Путешествия по России голландца Стрюйса», написанного в 1675 году, тоже описывает специальное похмельное блюдо: «Как только они перепьются и это скажется на следующий день, приготовляют себе для освежения кушанье, называемое похмельем (Pochmelie); холодное, тонко нарезанное мясо, политое квасом».
Как видим, квас эти иностранные авторы упоминают с вполне нейтральной интонацией, особых чувств он у них не вызывает – ни отвращения, ни восторга.
Зато темпераментный итальянец Джакомо Казанова, видевший Россию времен Екатерины Великой, не скрывает своих эмоций: «У них (русских) есть восхитительный напиток (речь о квасе) … он намного превосходит константинопольский шербет. Слугам, несмотря на всю их многочисленность, отнюдь не дают пить воду, но этот легкий, приятный на вкус и питательный напиток, который к тому же весьма дешев…».
На многочисленных форумах в интернете, посвященных русской кухне и впечатлениям иностранцев о посещении России, можно найти много отзывов о нашем национальном напитке, а также о блюдах на его основе. По большей части они довольно настороженные и не всегда положительные. Например, окрошку сравнивают с салатом оливье, залитым шампанским. Другие реагируют на квас одним-единственным словом «гадость». Третьи пишут, что это нечто вроде колы, только на вкус – ржаной хлеб и изюм.
Впрочем, выходящая в США газета «The Seattle Times» недавно отнесла квас к числу напитков, набирающих популярность в северной Америке. Издание сравнивает квас с комбучей (напиток на основе чайного гриба), отмечает его полезность, поскольку изготавливается он в процессе ферментации и наполнен живыми бактериями. Автор статьи пишет: «Таким образом, если вы хотите не отставать от новейших трендов в области пробиотических напитков (и адаптировать свою пищеварительную систему к продуктам родной страны), вам необходимо обратить внимание на исконно русский пробиотический напиток под названием квас». Отмечено так же, что внешне напиток похож на колу, а на вкус «на зачерствевший и размоченный хлеб».
Так что, выражение «квасной патриотизм», вполне возможно, очень скоро приобретет новые оттенки смысла.
