«За что у сих людей война между собой?
За это ремесло к чему бойцы берутся?
За что они дерутся? За что?
Великой тайны сей не ведает никто»
Александр Сумароков 1760 год
Эти вопросы вызывала у просвещенного поэта народная забава, имевшая название «кулачный бой», или, как тогда говорили, «кулашный».
На человека стороннего эти поединки действительно могли произвести тяжелое впечатление. Например, свитский дворянин голштинского герцога Берхгольц тремя десятилетиями раньше Сумарокова наблюдавший кулачный бой, написал в своем дневнике: «Со стороны может показаться, что драка идет не на живот, а на смерть».
Разбитые носы, выбитые зубы, сломанные ребра и конечности, а иной раз и более трагические исходы – вот обычный финал «кулашной забавы» с давних времен и вплоть до революции 1917 года, когда эти бои были объявлены «буржуазным пережитком». Однако, в этой кровавой потасовке были свои правила, причем, довольно жесткие.
К моменту, когда Сумароков горестно вопрошал о причинах, побуждающих бойцов к схватке, кулачные бои насчитывали уже не одну сотню лет. Историки считают, что первое упоминание о кулачных боях имеется уже в «Повести временных лет». Там упоминается очень сильный кулачный боец Ян Усмошвец, который сумел одолеть в поединке печенежского богатыря. Впоследствии в фольклоре этот персонаж получил прозвание Никиты Кожемяки (усмошвец, усмарь – тот, кто работает с кожами). О неких поединках в честь языческих праздников упоминает Нестор-летописец и когда описывает нравы племен, не принявших христианство. По всей вероятности, такие поединки имели ритуальный характер игрищ в честь воинского божества. Может быть, они каким-то образом имели отношение к поминальному культу. На это указывает тот факт, что в некоторых областях кулачные бои проходили на кладбищах. Это роднит русский кулачный бой даже и с гладиаторскими поединками римлян, которые в основе своей являются частью заупокойного ритуала.
В более поздние времена кулачные бои известны как буйная народная забава, привязанная к определенным праздникам календарного цикла – Святки (7-19 января), Русальская неделя (начало лета), Иван Купала (6-7 июля), но, прежде всего, к Масленице (начало весны).
Поскольку духовенство справедливо усматривало в кулачных боях отголоски язычества, а также из-за чрезмерного буйства и пьянства участников, церковь всячески стремилась искоренить эту традицию. С XIII по XV век бойцов увещевали, подвергали церковным наказаниям и даже грозили анафемой и обещаниями хоронить убитых во время таких забав без отпевания. В XVII веке к власти духовной присоединилась и светская – Михаил Романов приказал «которыя всякия люди учнутъ биться в Китае, и в Беломъ каменномъ городе и в Земляномъ городе и тех людей имать и приводить в земский приказъ и чинить наказанье». Наказанье было серьезное – батоги для первого раза, на второй раз – кнут, а на третий – кнут и ссылка.
Помогло это не сильно. Кулачные бои продолжались, несмотря на попытки царствующих особ прекратить безобразие. В ряду тех, кто запрещал кулачные бои или хотя бы пытался как-то ограничить буйство поединщиков были и Елизавета Петровна, и Николай I, но традиция неизменно оказывалась сильнее. Конец кулачным боям, как и многим другим особенностям дореволюционного уклада положили события 1917 года. Однако, есть свидетельства, что в некоторых русских деревнях сходились «на кулачки» еще в середине прошлого века.
Бились «на кулачках» в эпоху расцвета этой забавы мужчины всех возрастов и сословий. В наиболее часто встречавшемся виде единоборства «стенка на стенку» сходились вначале мальчишки, затем неженатые парни, а затем начиналось самое интересное – схватка взрослых, опытных бойцов.
Крестьяне бились «улица на улицу» или «село на село», горожане сходились слободами и кварталами. Участвовали в поединках и дворяне. Известно, например, что большим охотником до «кулашной забавы» был фаворит Екатерины Великой граф Орлов. Любил, как говорят, сразиться на кулачках и сам государь Петр Алексеевич. Но дворяне в общих потасовках «стенка на стенку» не участвовали, предпочитая сходиться «сам на сам» (то есть, «один на один»). Этот формат боя тоже был широко распространен, но его культивировали не рядовые «любители», а умельцы, настоящие мастера. Посмотреть на такого рода поединки сходились специально, они были «изюминкой» народного гулянья и своеобразным дворянским спортом. Был и еще один вид сражений на кулачках – «свалка-сцеплялка». Если во время «стеношного боя» (когда «стенка на стенку»), одна ватага бьется против другой, то в «свалке-сцеплялке» все бьются против всех, и каждый за себя. Это, видимо, самый древний вид сражения на кулаках, и, безусловно, самый травматичный. В «свалке-сцеплялке» побеждал тот, кто последним оставался стоять на ногах.
Несмотря на видимый хаос кулачных потасовок, существовал ряд строгих правил, за неисполнение которых можно было серьезно поплатиться.
Самое главное правило, известное всем и по сей день – «лежачего не бить». Упавший человек считался сдавшимся, и бить его ни в коем разе было нельзя. Видимо, неписанным это правило это существовало столь же долго, как и сами кулачные бои. Однако, всякие правила периодически нарушаются. По этой причине юный государь Петр II, который так же, как и его дед Петр Великий, очень любил кулачные бои, возвел правило «лежачего не бить» в ранг закона, за нарушение которого можно было получить кнутом и отправиться на каторгу.
Помимо этого правила существовали и другие. Так, нельзя было использовать никакое оружие, а бить только кулаком. Нельзя было бить ниже пояса. Умельцы стремились наносить удары по голове, в солнечное сплетение («в душу») и под ребра («под микитки»). Нельзя было бить в спину и хватать за одежду. Никогда бои не продолжались в лежачем положении. И, наконец, как правило, бой заканчивался, когда у одного из бойцов появлялась кровь. Эта норма, впрочем, действовала, в основном, в поединках «сам на сам».
Однако, эти правила иной раз обходили, особенно, то, что касается неиспользования оружия. Долгое время считалось, что можно биться, зажав в кулаке камень или железку. Другие обходили эту норму, надевая перед боем кожаные или заледеневшие рукавицы. Таким образом, молодецкие забавы иной раз превращались в настоящие кровавые побоища. Неудивительно, что императрицы Екатерина I, Елизавета Петровна и Екатерина II неизменно вводили правила, запрещавшие использование «утяжелителей» в виде камней и льда, а также наказывали городовым строго следить за соблюдением правил.
