Как известно, Николай II и его супруга Александра Фёдоровна только на десятом году брака дождались рождения наследника престола. Но и четыре родившиеся перед этим у царской семьи дочери в монархической Европе были ценным политическим «ресурсом». Русский император подыскивал дочерям женихов преимущественно на Балканах, чтобы укрепить влияние России в этом регионе, но Первая мировая война спутала все «династические» карты.
Старшей дочери царя, великой княжне Ольге Николаевне, поначалу прочили в мужья представителя сербской королевской семьи Георгия Карагеоргиевича. Но в 1909 году Георгий до смерти избил своего слугу, после чего потерял право на трон.
В 1913 году Николай II решил выдать дочь за румынского наследного принца Кароля. Жениху на тот момент исполнилось 20 лет, а невесте – 17 лет. С целью устроить этот брак царская семья совершила официальный визит в черноморский порт Констанца.
Румыния, хоть и родственная по вере, неожиданно пришлась не по вкусу Ольге Николаевне. Как свидетельствовал учитель царских детей Пьер Жильяр, великая княжна говорила, что, являясь русской, в новой стране будет чувствовать себя «чужой». Пренебрегать волей старшей дочери император Николай не стал.
Западная пресса, во все времена любившая посплетничать о монарших особах, помещала Ольгу в число первых претенденток на сердце принца Уэльского Эдуарда (будущего короля Эдуарда VIII). Однако журналисты прогнозировали, что англичанам невеста из России не понравится.
«Газета Washington Post писала, что брак с русской великой княжной точно не будет популярен в Англии, учитывая пример с Марией Александровной – дочерью Александра II, которая никогда не чувствовала себя англичанкой и всегда казалась иностранкой. Газета была уверена, что то же самое повторится в случае, если одна из великих княжон станет королевой», – отмечает историк Надежда Черкасская.
В статусе потенциальных женихов Ольги ходили также великий князь Дмитрий Павлович и её двоюродный дядя Борис Владимирович. Внутридинастические браки стали практиковаться Романовыми с 1894 года. Петербургская аристократия отдавала свои симпатии Дмитрию Павловичу – во многом потому, что Борис Владимирович был значительно старше девушки.
По дневникам самой Ольги Николаевны известно, что сердечным увлечением царевны был некий «С.» (возможно, лейтенант Павел Воронов). Но эти отношения шансов не имели.
В качестве жениха второй дочери царя, Татьяны Николаевны, рассматривался греческий кронпринц Георг, ставший в 1922 году королём Георгом II.
Одно время также ходили толки о скором обручении Татьяны с королевичем Александром Карагеоргиевичем. Сербского претендента, в отличие от Георга, девушка могла видеть довольно часто – он учился в Пажеском корпусе Санкт-Петербурга. Король Сербии Пётр I в начале 1914 года просил у Николая II руки его дочери для своего сына. Эта свадьба имела все шансы состояться, но ей помешало нападение австрийцев на Сербию. Узнав в 1918 году о гибели Татьяны, королевич едва не свёл счёты с жизнью.
Сама Татьяна во время Первой мировой войны увлеклась раненым корнетом лейб-гвардии Дмитрием Маламой, за которым она ухаживала в Царскосельском госпитале.
Третья дочь царя имела при дворе прозвище «русская красавица». Её огромные синие глаза производили неизгладимое впечатление на современников. Мария росла влюбчивой девочкой, и уже в 11 лет тайком воздыхала об одном из старших родственников семьи Романовых.
«Излюбленной темой Марии, которую домашние звали Машкой, были замужество и дети, – пишет историк Роберт Масси в книге «Николай и Александра». – По мнению многих, кто знал Марию Николаевну, эта крепкая, добросердечная девушка стала бы прекрасной женой».
Именно на Марию обратил внимание потерпевший неудачу с Ольгой румынский принц Кароль. Когда девушке исполнилось 16 лет, он официально посватался к ней. Но Николай II в ответ заявил, что Мария «ещё ребёнок».
Как и старшие сёстры, Мария проявляла симпатию к русским офицерам. Она умоляла отца позволить ей встречаться с моряком Николаем Деменковым, который нёс службу на императорской яхте «Штандарт». Николай II даже получал от дочери письма, подписанные «госпожа Деменкова». Но согласиться на подобный опасный «мезальянс» император, конечно, не мог.
Несмотря на юный возраст младшей великой княжны Анастасии, для неё уже нашёлся потенциальный жених – царевич Борис Болгарский. Кроме того, Александра Фёдоровна, приходившаяся внучкой королеве Виктории, вынашивала идею выдать Анастасию за кого-нибудь из членов британской династии Саксен-Кобург-Гота. При дворе Анастасия имела английское прозвище Sunshine («солнечный лучик»).
Как и старшие сестры, Анастасия посещала военный госпиталь в Царском Селе. В одном из писем она с теплотой вспоминала о раненом солдате Луканове, чью визитную карточку сохранила в своём альбоме.
Напоследок стоит упомянуть и о возможном браке цесаревича Алексея. В короткой жизни наследника престола нашлось место юношеской романтической привязанности. Ею стала румынская принцесса Илеана. Дети подружились как раз во время «сватанья» Ольги Николаевны в Констанце. Между Алексеем и Илеаной было 5 лет разницы, но они с удовольствием проводили время вместе.
«Однажды я приеду, чтобы сделать Вам предложение», – то ли в шутку, то ли всерьёз сказал мальчик, прощаясь с Илеаной.
Николая II обвиняли в том, что он находился под излишним, с точки зрения критиков, влиянием супруги. Если бы трон суждено было занять его сыну Алексею, подобных проблем не возникло бы. Сестра милосердия Клавдия Битнер, обучавшая наследника французскому языку в Тобольске, рассказывала о нём так: «Он имел большую волю и никогда не подчинился бы никакой женщине».
