Прелюбодеяние всегда было грехом в христианском обществе, однако измены все же встречались. В XVIII веке среди знати даже модно было иметь любовника. Хоть эта мода и не могла распространятся в кругу простого народа, измены имели место и здесь.
Самый ранний документ, в котором упоминается о супружеской неверности – Устав князя Ярослава Мудрого. В нем говорится, что мужчина считался прелюбодеем, если у него была не только любовница, но и дети от нее.
За измену жене мужчина должен был платить штраф церкви, а размер штрафа определял князь. В летописи существует запись о том, что Мстислав Владимирович (сын Владимира Мономаха) «не скупо жен посещал, и она (княгиня), ведая то, нимало не оскорблялась… Ныне же, — продолжил он (согласно летописи), — княгиня как человек молодой, хочет веселиться, и может при том учинить что и непристойное, мне устеречь уже неудобно, но довольно того, когда о том никто не ведает, и не говорит».
Изменой женщины считалась любая связь женщины с посторонним мужчиной. Ее мужу необходимо было наказать легкомыслие жены. Если он прощал изменницу и продолжал с ней жить, то ему полагалось наказание. Чтобы избежать наказания, мужчине необходимо было развестись с неверной супругой, и не оттягивать этот момент: «Еще ли жена от мужа со иным, муж виноват, пуская ее…»
В XVII и XVIII веке супружеская измена была поводом к разводу. В допетровские времена муж мог отделаться годом епитимьи и штрафом, женщина всегда несла более тяжкое наказание, чем мужчина. Если женщину уличали в измене, то после развода она должна была вступить в прядильный двор, и ей запрещалось повторно выходить замуж. Чтобы доказать измену жены, муж должен был привести свидетелей. Это отразилось в поговорке Владимира Даля: «не пойман – не вор, не поднята – не бл—ь».
Дворяне относились к изменам терпимо. Крестьяне гораздо суровее относились к измене и порицали ее. Тем не менее, наказания не становились препятствием для супружеской измены. Это отражается в поговорках: «Как полюбит девка свата — никому не виновата», «Не мать велела — сама захотела» и особенно: «Чуж муж мил — да не век жить с ним, а свой постыл — волочиться с ним».
Было много случаев, когда муж «развода не искал» с изменницей. Часто супруг был согласен на наказание жены – плетьми, кнутом или исправительными работами. Жене, которую поймали на измене, запрещалось носить фамилию мужа. Епитимья для жен был многолетней (до 15 лет), либо ее отправляли в монастырь.
Обращение мужей с требованием развести его с «неверной» всегда удовлетворялись. Это привело к тому, что если мужчине «жена стала не нужна», то это был удобный предлог, чтобы развестись и завести новую семью. Впрочем, было немало случаев, когда разводили по просьбе жены.
Если на измене «ловили» мужа, то его наказание заключалось в устыдительной беседе с «духовным отцом».
В XIX веке, как и в предыдущие века, к измене жены относились строже, чем к измене мужа. Мужчине полагалось моральное наказание. Был нюанс: в обществе разведенному мужчине негласно ставили ограничения на продвижение по службе, могли не дать желаемую должность. Эта ситуация описывается у Льва Толстого в «Анне Карениной». В простонародье применялись «позорящие наказания». К измене женщины относились строго «Такие бабы вдвойне грешат — и чистоту нарушают, и закон развращают… растащихи, несоблюдихи».
Мужчины использовали «измену» жены как повод с ней развестись, поэтому прошений такого рода в архивах сотни. Волостные суды в этом случае назначали женщине-«изменнице» формальное наказание – арест, общественные работы. Муж мог и самостоятельно наказать жену – выгнать ее из дома, забрав у нее приданое.
Жены не могли развестись с мужем. Мужчины не давали согласия на развод, «а без согласия мужа ей паспорта не дадут». Но женщина могла отомстить разлучнице за перенесенное унижение – в Ярославской губернии, например, жены могли побить окна, вымазать дом сажей и ворота дегтем.
В Ярославской губернии и в Поволжье муж мог избить жену-изменницу, причем в Поволжье считалось правильным избивать ее «на людях». На Русском Севере, в Тверской и Костромской губернии предпочитали «не выносить сор из избы» и там судьями неверных жен и мужей выступали старики. Распространённой формой женского наказания было ее «впрягание» в телегу. Муж заставлял ее везти его, а сам бил ее плетью.
