Со времен князя Владимира на Руси в похоронном обряде сохранялись языческие и христианские традиции. Первые похороны проводили по древнему славянскому обряду. Его подробно описал чешский этнограф Любор Нидерле в монографии «Славянские древности».
Пол в сенях разламывали, чтобы открыть доступ к подполу. Туда и опускали покойника. Такой ритуал особенно часто использовался в отношении главы семейства. Цель обряда – «поселить» дух предка в доме, тем самым заполучив его благосклонность, покровительство и защиту для всех последующих поколений.
С принятием христианства языческие традиции ушли не сразу, поэтому покойника хоронили дважды. Сначала – в подполе, а на третий день – на погосте. Кстати, запрет на вынос покойника дальше сеней и перевозка гроба на санях – дань языческим похоронам.
В 1589 году английский дипломат и автор «Описание Русского царства» Джайлс Флетчер зафиксировал особенности похорон на Руси в зимнее время. Когда всё завалено снегом, а земля промерзает настолько, что ее не разбить «ни заступом, ни ломом», у русских принято оставлять покойников в специально построенной избе – Божедоме, писал англичанин. Покойников накладывают, «как дрова в лесу», а от мороза тела становятся каменными. Весной же, как только земля оттаивает, каждый забирает «своего покойника» и хоронит уже в земле.
На Севере вплоть до 1920-х годов бытовала традиция похорон «по-репному». Прибегали к ней, когда требовалось похоронить убиенных (намеренно или случайно), задранных диким зверем или утопленников. В статье «Похороны по-репному» Ю. Крашенинникова поясняет, что первое захоронение устраивали чаще рядом с домом. Реже – на месте убийства.
Выкапывали яму, мастерили настил, на который ставили гроб с покойником. Иногда в яме делали «козлы», на которые гроб подвешивали. Временное захоронение обязательно караулили – сутками напролет или только по ночам. Перед похоронами «по-репному» покойника сразу готовили к постоянному погребению – обмывали, облачали в новые одежды. До вторых похорон на кладбище могло пройти от 10 суток до нескольких месяцев.
Ю. Крашенинникова приводит несколько объяснений этой традиции. Во-первых, требовалось время на расследование причин насильственной смерти. Во-вторых, предварительные «репные» похороны могли являться «воспоминанием» о погребении заложных покойников, о которых писали Д. Зеленин, Е. Голубинский, Н. Костомаров. Заложных, то есть умерших не своей смертью, покойников не отпевали и сразу не предавали земле. Их оставляли на специально сооруженных помостах или подвешивали на деревья. «Репным» погребением пытались понять – примет ли земля убитого или утопленника.
Название похороны также получили неслучайно. Существовала традиция после сбора репы закапывать ее на некоторое время, а с наступлением холодов выкапывать и закладывать в погреба. К тому же репа у русских ассоциировалась с едой, которая связывает два мира – живых (своими вершками) и мертвых (своими корешками). Недаром репу готовили на символические святочные похороны, подавали на поминках и «угощали» души умерших предков в поминальные дни.
Этнограф П. Богатырев выделял несколько категорий заложных покойников. Одна из них – ходячие мертвецы. Обречь человека на посмертное хождение могли земные прегрешения, самоубийство, нарушение похоронного обряда, чрезмерная скорбь родных, занятие колдовством и другие причины. Для прекращения хождений использовались различные приемы. При встрече с ходячим мертвецом, много грешившим при жизни, достаточно было произнести прибаутку-заклинание и выполнить его просьбу. Например, подать милостыню стоящим на паперти нищим или заказать панихиду.
Если мертвец «ходил» из-за занятия колдовством, приходилось раскапывать могилу и проводить дополнительный ритуал «обездвиживания» останков. Накладывать в рот камней или втыкать в грудь кол. Повторное захоронение с раскапыванием могилы проводили и в тех случаях, когда покойнику при погребении не положили регламентированные ритуалом или пожеланиями усопшего вещи.
Двойные похороны практиковали скрытники – радикальные сектанты-христофоровцы. Как пишет в книге «Тайные общества и секты» Н. Макарова, они полностью отказывались от всего мирского, принимали монашеский постриг, не общались с «иноверцами», неустанно молились и соблюдали строжайший пост. Для мира они становились словно «мертвыми», поэтому единоверцы устраивали для каждого скрытника «показательные похороны». «При всем честном народе» на деревенском погосте сектанты хоронили пустой гроб, точно соблюдая похоронный ритуал. Женщины выли и причитали, мужчины произносили горестные речи. Увидеть, что гроб пустой, мешала наглухо заколоченная крышка.
Когда монах-скрытник действительно умирал, устраивали двойные похороны. Пустой гроб «для отвода глаз» хоронили на общем «поганом» кладбище. А тело усопшего в саване и без гроба зарывали прямо в землю. Иногда – рядом со скитом. Но чаще – в чистом поле, в роще или лесу. Дом-гроб христофоровцам, отвергавшим всё мирское, был не нужен. Умершего закапывали не слишком глубоко – чтобы «антихристова» земля не давила на «истинного христианина». Тело на дне ямы размещали так, чтобы ноги оказались ниже головы. Так при звуках «трубы Архангела» душе будет легче подняться на Страшный суд. Крест на могиле не ставили. Место захоронения не отмечали.
Обычай вторичного погребения существовал не только у восточных славян, но и у южных. В частности – у проживающих на Балканах. В 1902 году сербский этнограф М. Велич писал, что в Болгарии, Македонии, Боснии и Герцеговине могилу разрывали через 3 года после похорон. Проводился ритуал обязательно после обеда. Осторожно доставали кости, обмывали их, укладывали в полотняный мешочек. Череп украшали ароматными травами и укладывали в мешочек последним. Затем кости относили в церковь, а на следующий день совершали отпевание как на первых похоронах. И в тот же день торжественно относили останки на кладбище и закапывали в старой могиле.
Дурным знаком считалось обнаружить в раскопанной через 3 года могиле неразложившийся труп. Как поясняет в книге «Образ мира в тексте и ритуале» С. Толстая, это означало, что при жизни умерший слишком много нагрешил. Нетленное тело «удерживало» душу, не давало ей успокоения, не позволяло «отправиться на своё место в рай». В таких случаях могилу с неистлевшими останками закапывали, чтобы раскопать через год. Если возникало подозрение, что умерший стал вампиром, его грудь пробивали колом из боярышника.
В восточной Сербии могилу разрывали через 40 дней и проверяли, не перевернулся ли покойник. Если это произошло, его укладывали ровно, поливали вином и закапывали. Вторичное погребение замыкало полный цикл похоронного обряда южных славян и завершало траур по усопшему.
