«Смерть смерти рознь», – говорят русские. И не только потому, что умереть можно по-разному. В народной культуре с древних пор существовала жесткая дифференциация покойников. Скончался человек на склоне лет в окружении любящей семьи или ушел из жизни постыдно – от этого во многом зависело не только отношение к усопшему, но и способ его погребения. Позорная смерть всегда считалась результатом недостойного поведения.
Трусы и предатели, алкоголики, развратники, бродяги и преступники частенько покидали мир живых раньше положенного срока. Таких покойников на Руси называли заложными, поскольку их не хоронили в земле, а оставляли в оврагах, развалинах и на болотах, закладывая мертвые тела камнями, досками или ветками.
Доктор филологических наук Елена Левкиевская в книге «Мифы русского народа» (Москва, 2000 г.) отметила, что жители Руси испокон веков разделяли смерть на правильную и неправильную. Первая постигала людей, проживших положенный им срок и спокойно ушедших в иной мир. Вторая была неожиданной, скоропостижной, насильственной.
«Неправильными» покойниками считались не только люди, умершие постыдной смертью, но и жертвы разбоя, самоубийцы, некрещеные дети, ведьмы и колдуны.
Согласно русским поверьям, все они бродят по земле, поскольку иной мир их не принимает до достижения положенного срока. Заложные мертвецы часто становятся русалками, кикиморами, вурдалаками и т.п.
Если человек скончался во время секса с чужой женой или проституткой, например, от сердечного приступа, то такого покойника никак нельзя было отнести к достойным. Стать жертвой разбойника в борделе или кабаке, пасть от руки продажной девки, которую не устроила оплата, или умереть в драке с недовольным сутенером – все это считалось позорной смертью.
Такое же негативное отношение отмечалось в обществе к женщинам, расставшимся с жизнью в результате разборок между любовниками и мужьями-рогоносцами. Недостойной считалась и гибель проститутки от рук клиента.
Кандидат исторических наук Дмитрий Занков считает, что патриархальная русская культура не отличалась сексуальной терпимостью. Об этом исследователь написал в статье «Блуд бывает всякий…», которая вышла в журнале «Родина» (№ 12 за 2004 г.).
Причем, греховными признавались чувственные устремления представителей обоих полов, что во многом определялось влиянием православной церкви. К блуду причислялись чуть ли не все виды интимных контактов. Не удивительно, что смерть, в той или иной мере связанная с сексом, приравнивалась к позору.
Если разбойник погибал во время грабительского налета или хозяева убивали вора, застигнутого на месте преступления, то его тоже никак нельзя было отнести к достойным, «правильным» покойникам. Позорной была и смерть от рук палача, которая настигала преступников и бунтовщиков при большом скоплении народа.
Авторы книги «100 великих казней» (Москва, 2004 г.) Елена Авадяева и Леонид Зданович написали, что унизительной на Руси считалась смерть через повешение. Были и другие казни, которые помимо жестоких страданий приносили приговоренным особый позор. Так, бунтовщиков или преступников могли посадить на кол, четвертовать, колесовать или сжечь заживо.
Изуродованные останки казненных надолго оставались на центральных площадях городов, трупы и части тел лежали на виду или болтались на виселицах в назидание народу.
Постыдной считалась и смерть женщин, приговоренных к высшей мере за прелюбодеяние. Их обычно зарывали живьем в землю.
Не секрет, что пьянство может довести человека до большой беды. Во все века алкоголики замерзали, уснув на улице, разбивались в похмельном угаре, провоцировали драки, которые могли завершиться смертью. Такая гибель тоже относилась к разряду недостойных.
Начиная с древних времен русские негативно относились к пьяницам. Научный сотрудник Елецкого государственного университета Светлана Якунина отметила этот факт в статье «Отношение к пьянству в Древней Руси», которая опубликована в журнале «Историческая и социально-образовательная мысль» (№ 2 за 2012 г.). Исследовательница считает, что пьянство воспринималось в народе как душевный порок.
Поэтому смерть человека и различные неприятности, вызванные алкогольным опьянением, не вызывали в людях сочувствия. И для лиц, упившихся до смерти, согласно народным поверьям, был закрыт путь в Царствие Небесное.
Еще одной категорией покойников, считавшихся недостойными, были трусы и предатели. Например, это бежавшие с поля боя воины, которых все равно настигла смерть. Причем, убить их могли и свои – в наказание за малодушие. А предатели, переметнувшиеся на сторону врага, тем более рисковали стать жертвами мстителей. Убийство перебежчиков во время сражения не считалось делом предосудительным. В таких случаях обычно говорили: «Собаке – собачья смерть».
Презрительное отношение к малодушию и трусости – характерная черта русских воинов, многие из которых даже бравировали риском для жизни, считая мужество и отвагу самыми важными человеческими качествами. Об этом адъюнкт кафедры теории и методики профессионального образования Пермского военного института ВВ МВД России Роман Алексюк написал в статье «Боевые традиции воинов русской армии», которая вышла в австрийском научном журнале European science review (№ 3-4 за 2014 г.).
К соратникам, которые сдавались в плен врагу, отношение тоже было негативным. Еще с древних времен русские придерживались мнения, что смерть предпочтительнее бесславного прозябания на чужбине.
Не могли быть причислены к достойным покойникам и опустившиеся на социальное дно бродяги, завершившие свой земной путь в какой-нибудь подворотне или под забором. Неважно, что стало причиной их смерти: стихийное бедствие, голод или болезнь. Такая кончина тоже считалась постыдной.
Единственное исключение могло быть сделано для людей, пораженных молнией. В народе существовали самые разные, порой противоречивые поверья о таких покойниках. Одни считали, что молния убивает только самых отъявленных грешников, а другие утверждали, напротив, что небесный огонь забирает в Рай души тех, кто угоден Всевышнему.
Впрочем, недостойной в народе могли признать смерть и вполне обычного человека, если она настигла его в неподобающей обстановке. Например, в отхожем месте человек спустил штаны и, нечаянно оступившись, сломал шею. Тогда его знакомые могли решить, что покойный был грешником, умело скрывавшим свои пороки. В таком случае говорили: «Бог шельму метит».
