В одних уголках необъятной России использование слова «мужик» в отношении представителя сильного пола являлось комплиментом, а в других приравнивалось к оскорблению.
Причина, по которой некоторые народы и общественные группы не жаловали данное обращение, кроется в его филолого-социальных корнях. Образованное от корня «муж», означавшего «человек», оно при помощи уменьшительного суффикса «-ик-» превратилось в «человечка», понизив социальный статус называвшейся так личности.
В «Толковом словаре русского языка» под редакцией Сергея Ожегова и Наталии Шведовой указано, что мужиком в России называли крестьянина, противопоставляя его горожанину.
«Толковый словарь русского языка» Дмитрия Ушакова, отмечает, что это слово использовали господа, обращаясь к стоящим на более низкой социальной ступеньке простолюдинам. Кроме того, пренебрежительным термином «мужик» именовались неотёсанные, грубые, неопрятные, невоспитанные деревенские мужчины.
Аналогичный смысл заложен в лексему «мужик» составителем «Нового толково-словообразовательного словаря русского языка», Татьяной Ефремовой, и редактором «Словаря синонимов и сходных по смыслу выражений», Н. Абрамовым.
В «Мёртвых душах» Николай Гоголь характеризует мужика как раба, обязанного, не получая ничего взамен, без устали работать на помещика.
Владимир Даль в своём знаменитом словаре указывал, что мужик – это мужчина из низшего непривилегированного сословия: тягловой, пахарь, хлебопашец, поселянин.
Исходя из смысловой нагрузки этого слова, похвала «настоящий мужик» выглядит как-то сомнительно, поскольку в реальности является усиленным оскорблением. Мужик – это ограниченный в чём-то, подневольный, неграмотный, неполноценный мужчина, под стать которому не женщина, а баба.
Изменение отношения к данному слову произошло после Великой Октябрьской революции, когда господа и простолюдины поменялись местами, и стало невероятно почётно называться мужиком и гордиться своим крестьянско-пролетарским происхождением.
Резко негативно к обращению мужик относились казаки, которые предпочитали, чтобы их называли мужчинами. Объясняется такое неприятие данного слова тем, что казаки всегда представляли собой свободное воинское сословие, которое во все времена стояло выше крестьянства.
Называя вольного казака мужиком, люди, не ведая того, унижали его достоинство, одним словом превращая свободолюбивого воина в закабалённого землепашца. Не случайно местный фольклор изобиловал поговорками на данную тему, например: « Мужик в лаптях, а казаки в лампасах».
Дабы не оскорбить этническое, историческое и социальное происхождение станичников нужно было употреблять в их адрес такие слова как «братцы», служивый», «браты», «командир» или «мужчина». А к тем, кто мастерски владел джигитовкой, было применимо понятие джигит. Если при разговоре с казаками с уст случайно срывалось слово «мужик», следовало тут же извиниться за оплошность, чтобы не расстраивать собеседника.
Иногда старые станичники проверяли молодую казачью поросль, называя их невзначай мужиками, и если кто-то откликался, то проваливал экзамен на зрелость. А порой казаки намеренно звали сослуживца мужиком, если он совершил действия запятнавшие честь сословия.
Не приветствовали подобного обращения к себе жители Северокавказских республик, которые, живя бок о бок с казаками, переняли от них нелюбовь к подневольному слову «мужик».
В местах лишения свободы, где жизнь подчиняется не только регламенту исправительного учреждения, но внутреннему кодексу воров, «мужиками» называют касту, состоящую из заключённых, в обязанности которых входит работа.
Изначально «мужиками» именовались попавшие в тюрьму деревенские жители, но после Великой Отечественной войны «блатные» стали причислять к ним всех тех, кто попал за решётку впервые и, честно отматывая свой срок, ждал освобождения.
Эта самая многочисленная категория арестантов живёт обособленной жизнь, не нарушая воровских законов и не идя на сотрудничество с надзирателями.
