Житие Василия Блаженного содержит весьма зловещий эпизод. Подойдя однажды к Варварским вратам Китай-города, юродивый увидел толпу богомольцев, пришедших поклониться выставленной на воротах иконе Богоматери, слывшей чудотворной. Вместо того, чтобы присоединиться к молящимся, Василий Блаженный неожиданно обратился к своему ученику с требованием разбить омерзительный образ. Когда ученик в ужасе отказался выполнить приказ, юродивый сам схватил камень и что есть силы швырнул им в святой образ, расколов его на части. Когда же разгневанная толпа привела «святотатца» на суд, Василий Блаженный показал, что под верхним слоем краски на иконе скрывается изображение сатаны…
Так впервые в литературном памятнике XVI века всплывает упоминание о так называемых адописных иконах – легендарном культурном феномене в истории русской православной иконописи, когда под традиционными образами святых скрывались богомерзкие дьявольские изображения. Этнографы XIX века описывали адописные иконы так: иконописец изображал разного рода адскую нечисть, покрывал изображение слоем грунта, а сверху, уже вторым слоем наносил каноническое изображение святого. Описываются и упрощенные варианты адописных икон, когда святому просто пририсовывали рожки, скрываемые затем верхним слоем краски, прятали рожицу черта под оклад или крепили «окаянное» изображение с обратной стороны образа.
Феномен адописных икон муссировался в прессе XIX века преимущественно в контексте излюбленной «теории заговоров». Поскольку к инакомыслию и любому вероисповеданию, отличному от официального православия, царское правительство относилось крайне неблагосклонно, а вероотступничество считалось тяжелым уголовным преступлением, слухи о всяческих мифических кознях иноверцев и еретиков пользовались большой популярностью и нередко приводили к настоящим трагедиям. Ярким примером тому служит так называемый «кровавый навет» на евреев, обвиняемых в якобы совершаемых ими ритуальных убийствах христианских детей, за что первые неоднократно подвергались зверским погромам. Похожая ситуация складывалась и вокруг адописных икон. В создании подобных скрытых изображений обвиняли староверов, якобы боровшихся таким образом с образами западного «фряжского письма», или представителей секты жидовствующих, выступавших против поклонения иконам как такового.
Совсем иные мотивы в создании подобных изображений усматривал писатель Николай Лесков, сам некогда увлекавшийся иконописью. В повести «Запечатленный ангел» его персонаж приобретает у недобросовестного бродячего торговца икону, которая оказывается адописной. Подлог перед горемычным покупателем разоблачает другой торговец: «…колупнул ногтем, а с уголка слой письма так и отскочил, и под ним на грунту чертик с хвостом нарисован! Он в другом месте сковырнул письмо, а там под низом опять чертик». Однако тут же выяснилось, что вовсе не из добрых побуждений второй торговец разоблачил обман, а лишь затем, чтобы самому получить заказ и поживиться. «И увидал уже я тут ясно, что они одна шайка и норовят со мною нехорошо поступить, не по чести, и, покинув им икону, ушел от них с полными слез глазами…», – завершает рассказ герой Лескова.
Максим Горький же на собственном примере заставляет задуматься, не могли ли легендарные адописные иконы быть следствием обычной шалости иконописца. Вспоминая период, когда он сам еще ребенком работал в иконописной мастерской, Горький в беседе с мемуаристом Ильей Сургучевым признавался, что получил там прозвище «дьяволенок», поскольку от отсутствия веры так и норовил подбить товарищей по цеху пририсовать святым рожки. Когда же покидал мастерскую, один из друзей специально для него сделал икону с изображением румяного дьявола с рожками, которую Горький, по словам Сургучева, так и хранил у себя всю жизнь как память.
Самой же очевидной и общепризнанной среди специалистов на сегодняшний день считается версия о том, что адописных икон попросту никогда не существовало на самом деле. Если бы данное явление имело хоть сколько-нибудь массовый характер, подобные образы непременно дошли бы до наших дней, однако ни одной адописной иконы ученым обнаружить так и не удалось. По всей видимости, подогреваемый миф об адописных иконах был одним из множества подобных способов борьбы с ересями, а неграмотные крестьяне вполне могли принять за «черные» образа обычные иконы, изображающие искушение святых силами сатаны, или редкие канонические изображения, подобные образу Святого мученика Христофора, изображаемого в православной традиции с головой пса.
