Удэгейцы, коренной малочисленный народ Дальнего Востока, известен в остальной России во многом благодаря Дерсу Узала – отважному охотнику и приятелю путешественника Владимира Арсеньева. Хотя этническая принадлежность героя книги «По Уссурийскому краю» так и не была определена точно. Традиционно Узала называют нанайцем, однако дальневосточный писатель Всеволод Сысоев считал его удэгейцем, потому что Дерсу одевался на удэгейский манер, учил Арсеньева удэгейскому языку, да и вообще использовал технологии, свойственные удэгейцам. Сегодня удэгейский язык, как и весь этот народ монголоидной расы, находится под угрозой исчезновения. Эксперты уже много лет бьют в набат: если им, равно как и другим малым народам Севера, не помочь, совсем скоро в России не останется ни одного человека, умеющего высказаться по-удэгейски.
Часть исследователей проблемы указывает на угрозу исчезновения языка в силу разрозненного проживания дальневосточных этносов и на необходимость усиления гарантий сохранения языков и культуры малочисленных народов. Другие, напротив, говорят о росте стремления к национальной идентичности среди коренного населения и тенденции к возрождению. По мнению профессора Дальневосточного федерального университета (ДВФУ) Галины Алексеевой, коренные малочисленные народы буквально «растворяются» среди более многочисленного, преимущественно русского населения.
«Мы сами-то ничего не производим, мы нация собирательная, все собираем, собираем, – говорят о себе удэгейцы. – Орехи не сажаем, ягоды не сажаем, зверей не растим, а собираем. Живем за счет природы».
Культовым животным у удэгейцев традиционно считается амурский тигр – помощник духа тайги и гор. Если охотник в зимнем лесу натыкался на тигриный след, то вставал на колени и просил хищника помочь добыть крупного зверя. С почтением удэгейцы – или «лесные люди» – относятся и к другому таежному жителю – медведю.
Поселки удэгейцев разбросаны в предгорьях Сихотэ-Алиня, вдоль правых притоков Уссури и Амура. Основная масса удэгейского населения сконцентрирована в селе Красный Яр Пожарского района на севере Приморского края. В сентябре 2019 года здесь был открыт бронзовый памятник Дерсу Узала. Согласно данным из монографии Оксаны Звиденной и Натальи Новиковой «Удэгейцы: охотники и собиратели реки Бикин», по состоянию на 2009 год в Красном Яре проживало 406 удэгейцев. В поселках Олон и Охотничий насчитывалось соответственно 17 и 3 представителя этого народа. В указанных населенных пунктах с ними соседствуют нанайцы, орочи, эвенки, а также люди, не относящиеся к малочисленным народам.
Одним из крупнейших моноэтнических поселений удэгейцев является Агзу – населенный пункт в Тернейском районе Приморья на берегу реки Самарга в северной части Сихотэ-Алиня. Согласно данным за 2018 год, там проживает 181 человек, порядка 150 из них – удэгейцы. Агзу — один из самых изолированных населенных пунктов региона, автодороги к нему не ведут, добраться сюда можно лишь по реке или по воздуху.
«Многие представители коренных народов после окончания учебных заведений и получения опыта городской жизни возвращаются в поселок (преимущественно мужчины). Здесь они чувствуют себя более уверенно, а традиционные знания и промысловый опыт, который получают почти все мальчики в удэгейских семьях, помогает им включиться в промыслово-охотничью структуру, где родовые традиции пользования охотничьими участками являются гарантией заработка», – указывается в исследовании.
Численность мужчин в удэгейских поселках постоянно преобладает над количеством женщин. Причины такой разницы связаны с охотничьей направленностью хозяйства, ориентированного в основном на мужское население. Когда прибыльность и престиж охоты упали, разница между полами стала постепенно стираться. На численности женщин отрицательно сказываются бытовая и социальная неустроенность. Так, жители удаленных поселков не имеют доступа к медицинскому обслуживанию и образованию, а отсутствие магазинов лишает их возможности приобретать даже товары первой необходимости.
Многие удэгейские женщины стремятся выйти замуж после учебы и остаться в городе, тем самым смешиваясь с другими народами.
По мнению медиков, удэгейцы менее подвержены инфекционным болезням и инфарктам, чем русское население. Однако из-за отсутствия нормальных дорог доставка тяжелобольных и беременных в районную больницу затруднена. Настоящим бичом удэгейцев, равно как и других малочисленных народов Севера, является алкоголизм. В условиях тяжелой жизни они все чаще налегают на бутылку, а из-за особенностей организма спиртное усваивается коренными жителями хуже, чем русскими.
Не менее актуальная проблема – тотальная, зачастую откровенно браконьерская вырубка лесов на территориях проживания удэгейцев. Бурная хозяйственная деятельность приезжих бизнесменов, которые часто не считаются с экологическими нормами и интересами местного населения, периодически приводит к конфликтам.
Включить в статистику всех без исключения удэгейцев пока что не представляется возможным, кроме того, многие ассимилировались с русскими и при переписях отождествляют себя с другими народами. Неофициально считается, что количество удэгейцев не превышает в России 1,5 тыс. человек. Две примерно равные по численности группы проживают на территории Приморского и Хабаровского краев.
«Нас, удэгейцев, и представителей других коренных народов, осталось в Приморье всего две тысячи человек в пяти районах, и нам стало почти невозможно вести традиционное хозяйство, – сетует вице-президент Ассоциации коренных малочисленных народов Приморья Надежда Селюк. – В Красном Яру рубят лес четыре десятка организаций, применяя такие технологии, что на местах этих рубок остается пустыня. Паркетный завод оказался нужнее государству, чем традиционная культура малочисленных народов. Есть законы, которые защищают нас, но они не исполняются».
