Гора Афон всегда имела особое значение для России. Были периоды в истории, когда наше государство играло определяющую роль в судьбах святогорского монашества, однако стать по-настоящему российским Афон так и не смог.
С момента основания Афон всегда жил своей обособленной жизнью. Еще во времена византийского императора Василия I (867-886) Святая гора получила статус самоуправляемой «монашеской республики». Таковой она оставалась и в долгий период османской экспансии. Нынешнее положение Афона выделено в административную единицу Греческой Республики как Автономное монашеское государство Святой Горы со столицей в Карье под управлением 20 православных монастырей. С церковной стороны автономия Святой горы ограничивается юрисдикцией Константинопольского Патриархата.
Своим становлением Афон во многом обязан России. Уже более тысячи лет, начиная с Антония Печерского – основателя русской обители на Афоне, наше государство поддерживает с монашеской республикой зримые духовные и культурные связи. В самые тяжелые для Афона времена русские правители не оставляли братьев по вере без материальной, дипломатической и военной поддержки. Так, в 1829 году после победы в русско-турецкой войне Николай I обязал Порту очистить Афон от османских войск.
Начиная с середины XIX столетия, постепенно усиливается влияние России на Афоне, быстро растет и число русских насельников Святой горы. Члены российского императорского дома, Святейший Синод, русские купцы, промышленники, меценаты в этот период оказывают ощутимую помощь Свято-Пантелеимонову монастырю, который к концу столетия получает официальный статус «русской обители».
В 1912 году в ходе Первой балканской войны Афон занимают греческие войска, однако Россия, как и любая другая крупная европейская держава, протекторат Греции над Святой горой не признает. В это время все активнее обсуждается вопрос о возможном управлении Афоном со стороны тех православных держав, чьи народы представлены в монашеской республике. Наиболее активно эту инициативу отстаивал Петербург, а вот Афины ее всячески игнорировали.
Примечательно, что к 1914 году наибольшее представительство на Афоне имели именно русские. Их там насчитывалось 4100 человек или 53,6 % от общего числа монахов, греков было заметно меньше – 2700 человек (35,3 %). Однако с началом Первой мировой войны число русских на Святой горе стало неуклонно сокращаться, а греков наоборот расти. Это объяснимо: первые большей частью были мобилизованы на фронт, а вторые под видом афонских монахов пережидали войну.
Обыденным явлением на Афоне становятся случаи притеснения русских иноков со стороны греческой части монашества. Подпоручик русской армии Бруно Дитш писал в Петербург: «Образ действий греков по отношению к русским я считаю крайне враждебным. Их политика за последнее время войны всецело состоит в желании изгнать русских с Афона». Представители греческого духовенства даже заявляли, что готовы смириться с зависимостью от немцев или турок, но никак не от русских.
И все же Афон оставался в сфере интересов России как форпост, позволявший укрепить ее влияние в Средиземноморском регионе. В связи с этим на русских монахов была возложена не только духовная миссия, но и вполне конкретная политическая задача. И они начали действовать.
Представители русских насельников Афона, учитывая изменившуюся международную обстановку и ситуацию на Святой горе, выступили перед Протатом (орган управления афонских монастырей) с целым рядом инициатив. В одной из них предлагалось придать русской монашеской общине на Афоне официальный статус и сделать возможным покровительство над ней российского правительства.
Впрочем, создание единой русской монашеской организации так и не было доведено до конца. Игумен Свято-Пантелеимонова монастыря, опасаясь санкций со стороны Протата, отказался подписывать итоговый документ. Более того, Священный Синод, не желая конфликтовать с Греческой церковью, не стал поддерживать политические инициативы русских иноков Афона.
Русская община Святой горы надеялась на то, что в развитие событий вмешается Николай II, но император не имел четкой позиции в отношении статуса Афона. Он здесь мыслил скорее не как политик, а как духовное лицо, ограничиваясь пожеланиями Афону мира, благоденствия и процветания.
А вот российское правительство имело конкретное видение афонской проблемы. Главной задачей в разгар Первой мировой войны было недопущение единоличного захват Афона какой-либо державой, в первую очередь имелись в виду Греция и Болгария. В этом была заинтересована и Франция. И вот в январе 1917 года на Афон высаживается русско-французский десант, который официально занимается проверками случаев возможного пособничества афонских монахов кайзеровской Германии и создания незаконных вооруженных формирований.
Однако к лету во избежание международного скандала российско-французская миссия вынуждена была покинуть Афон. Ситуация с высадкой десанта лишь усилила антироссийские настроения в Греции и ускорила потерю влияния России на Балканах. В начале марта 1918 года пришедшие к власти большевики выводят Россию из войны: теперь уже ничто не мешает Греции захватить Афон и проводить политику вытравливания русского монашества со Святой горы.
