Виновных в геноциде советских людей под Псковом делают героями в Прибалтике
Псковский областной суд признал геноцидом действия нацистов в деревенях Моглино и Глоты в годы войны. Историки утверждают, что это важный прецедент, который будет иметь масштабные последствия.
Слово «геноцид» все чаще приходит на ум, когда мы наблюдаем происходящее сейчас на Украине. Запрет русского языка, тотальное давление на все, что так или иначе связано с Россией, откровенно русофобские высказывания из уст официальной власти, преступное сожжение людей в одесском Доме профсоюзов, бесчисленные и глупые попытки вернуть Крым.
Происходящее в Незалежной уже не раз сравнивали с событиями 30-х годов прошлого века в Германии, когда к власти пришел Гитлер. Когда маховик репрессий стал потихоньку раскручиваться, но никто и предположить не мог, чем все закончится. Не надо забывать уроки истории. Об этом часто напоминает наш президент, говоря о страшных злодеяниях фашистов…
В эту пятницу, 27 августа, Псковский областной суд признал геноцидом массовые убийства мирных граждан в годы оккупации. Фактически это прецедент. Судьи официально подтвердили факт именно геноцида против народов Советского союза. За несколько лет гитлеровцы замучили и расстреляли 75 тысяч жителей Псковщины, а почти 200 тысяч угнали в рабство.
У врага была только одна цель — тотальное истребление наших соотечественников. И каждый факт, каждое убийство должны стать доказательством и горьким напоминанием чудовищного плана нацистов. Потому как в той же соседней Прибалтике злодейства фашистов и их пособников упорно хотят приравнять к подвигу. Корреспондент МИЦ «Известия» Роман Ишмухаметов о преступлениях, у которых нет срока давности.
Марии Рогозиной 92 года. Она последняя живая свидетельница бойни в деревне Ланева Гора. 22 октября 1943-го эстонские каратели расстреляли, а потом сожгли весь поселок.
«Соседка была с девочкой и мальчишкой. И моя мама была с мальчишкой. И выстрелом брата убили, девочку ранили», — вспоминает ветеран.
Одна на всех открытая рана. Они и сегодня не сдерживают слез, встречаясь друг с другом. В том чудовищном расстреле погибли бабушка и дедушка Зинаиды Александровой. Ее мать выжила чудом.
«Когда бабушку с дедушкой расстреляли, и последняя уже очередь — маме прострелили ногу. Она простреленная. Видит, что дом подожгли. И она сначала хотела гореть с родителями. Но сумела выбраться», — говорит она.
Полицаи мстили партизанам. Свою осатанелую ярость они вымещали на тех, кто никогда не держал в руках оружия — простых крестьянах. Большая семья Раисы Гусаковой — тети, дяди, их маленькие дети — в живых не осталось никого.
«Собрали все останки, захоронили — страшные воспоминания. Когда вернулись — кто на колышках висит, как убегали», — говорит она.
Обуглившиеся бревна как страшное свидетельство и напоминание о том, что целая деревня была сожжена до тла за несколько часов. На мемориальной плите имена убитых. Большая часть — дети.
Во время оккупации древний Псков опоясали полигоны смерти. Ими стали некогда цветущие хутора и поселки. В Андрохново — изувеченные останки партизан, не выдержавших гестаповские пытки, в Глотах — воспитанники детского дома. Как в концлагере Моглино, где убивали за пионерский галстук. И даже тех детей, которые едва научились ходить.
«Мы знаем, что в определенные дни здесь убивали по 100 человек и женщин, и детей собирали вместе. Их по тропинке вели за 800 метров от лагеря, и те, кто был в лагере, слышали крики детей, когда они молили о пощаде», — говорит руководитель исследовательской программы фонда «Достоверная история» Андрей Иванов.
Жили пленники в неотапливаемых конюшнях. Каждому заключенному в день полагалось по 200 граммов хлеба с опилками и черпак баланды. Умирали от голода, болезней и непосильного труда. Псковский областной суд на этой неделе дал однозначную оценку тем страшным событиям. Геноцид.
«Признание убийства 75 тысяч мирных граждан военными преступлениями и преступлениями против человечности, в отношении которых не применяются сроки давности, надзорное ведомство подготовило соответствующее исковое заявление. Сегодня суд поставил в этом деле точку, удовлетворив требования прокуратуры в полном объеме», — заявил официальный представитель Генеральной прокуратуры РФ Андрей Иванов.
Это решение важно, прежде всего, для восстановления исторической справедливости. Во-первых, после Второй мировой в международном праве фактически не было термина «геноцид». Во-вторых, страна-победитель поскорее хотела забыть все ужасы войны, включая колоссальные человеческие потери. И наконец, в-третьих, никто не хотел обострять отношения между братскими народами.
«Но как показали события, замалчивать эту проблему нельзя, об этой проблеме надо говорить, надо сформулировать позицию для того, чтобы больше ни у кого не повернулся язык, что какие-то нацисты типа Бандеры, были хорошими людьми и борцами за национальную свободу», — уверен старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН кандидат исторических наук, Дмитрий Суржик.
Это касается и так называемых прибалтийских борцов за независимость — «лесных братьев». Их костяк после войны составили те самые каратели, которые в Пскове заживо сжигали людей и расстреливали их в концлагерях. Они — те, кто, не смог сбежать крысиными тропами на Запад. Прятались в лесах Балтии, грабили и убивали уже там мирных людей. И это им второй за год памятник открыли в Эстонии.
«Это были активные борцы с новыми порядками. Совершая преступления, они понимали, что продолжают то, чем они начинали заниматься с 1941 года. Многие из них были выявлены, многие из них были наказаны, но что самое печальное — сейчас в современных Эстонии, Латвии, Литве этих людей держат за эталон. Их рассматривают как национальных героев», — говорит доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН Борис Ковалев.
Долгие годы документы-свидетельства зверств нацистов и их пособников были засекречены. Но сегодня мы можем узнать больше о тех днях. Совсем недавно ФСБ рассекретила — документы о зверствах 731-го отряда японской армии. Пленные оттуда — не возвращались. Люди умирали там в мучениях. Ради экспериментов их поджигали в танках, душили токсичными веществами, охлаждали до смерти, без анестезии вырезали органы. Узники были лишь материалом, их называли бревнами. И испытывали образцы бактериологического оружия.
«Японцы не просто готовили это оружие, запрещенное конвенцией 1925 года, но и активно испытывали его на пленных, на мирных гражданах, на советских людях, на китайцах. То есть это было преступление против человечества. Так и надо это называть», — считает научный директор российского военно-исторического общества Михаил Мягков.
Благодаря этим документам мы узнаем еще больше об истории Второй мировой. О самых тяжелых и черных ее страницах в разных уголках страны. Будь то на Дальнем Востоке, или на западных рубежах, где в Пскове и Новгороде — зверства фашистов признаны геноцидом. Историки говорят, что такие процессы должны пройти во всех 22-х областях, когда-то захваченных немцами.