Как жили в Помпеях

Директор археологического парка в Помпеях Габриэль Цухтригель написал книгу «Музей апокалипсиса». «Сноб» публикует отрывок.

Теснота и малогабаритность

Что, если Помпеи не были уютным, идиллическим провинциальным городком, которому предстояло пройти многовековой путь до перенаселенных мегаполисов надвигающейся индустриальной эпохи? Что, если в Помпеях проблема устойчивого развития, знакомая современному городу, уже стала в какой-то мере реальностью? Если мы имеем дело не с аграрным, стабильным поселением, а с бурлящей, перенаселенной агломерацией, постоянно находящейся на грани какой-либо социальной катастрофы?

Анализируя расположение ферм и вилл в окрестностях Помпей, а также надписи, относящиеся к заселению территории города, действительно приходишь к такому выводу. Ведь кажется маловероятным, чтобы более 50% граждан вместе с семьями и рабами, если таковые имелись, имели основное место жительства в сельской местности. Из 45 000 человек, которые, согласно надписи у Стабианских ворот, составляли население Помпей, по меньшей мере 20 000 должны были проживать в центре города, а возможно и больше.

Жилое пространство в городе было соответственно крайне ограниченным. В каждом из примерно 1400 жилых помещений, которые, согласно нашей оценке на основе ГИС, существовали в Помпеях, проживало от двух до трех мужчин-граждан. Это означает, что взрослые сыновья часто жили в родительском доме. К ним добавлялись женщины, дети, рабы. В среднем это около 14 человек на одно жилое помещение, которое при этом может состоять из одной или двух комнат. Такие помещения составляют почти 2⁄3 всех жилищ в Помпеях — около 900.

Еще сложнее сказать, сколько человек в среднем жили в комнате. С одной стороны, не все помещения были жилыми и спальными комнатами, хотя в описанных условиях следует учитывать, что представители низших слоев, будь то рабы или свободные бедняки, нередко спали в рабочих и проходных помещениях. С другой стороны, для полноты картины нам недостает верхних этажей, так как в большинстве случаев они стали жертвами пирокластических волн, которые смели все то, что еще выступало из слоев лапилли высотой около 3 м.

Поэтому мы можем лишь очень приблизительно рассчитать, как население распределялось по имеющимся помещениям, хорошо понимая, что, во-первых, не во всех помещениях спали, а во-вторых, помещений было больше, чем зарегистрировано в нашей ГИС. С имеющимися цифрами мы получаем около двух человек на комнату, что является удивительно высоким показателем. И хотя все это, как уже говорилось, лишь приблизительные значения, Помпеи были городом, набитым людьми.

Достаточно внимательно присмотреться, чтобы повсюду найти подтверждения. Надписи рекламируют жилье в наем на верхних этажах. Но и перестройки свидетельствуют о стремлении использовать каждый доступный квадратный метр. Комнаты и лавки отделяются от дома, снабжаются входами и внешними лестницами. Это могло служить только одной цели — сдаче в аренду.

В 2022 г. при раскопках в Casa del Larario (дом с ларарием) мы обнаружили помещение, которое впечатляюще иллюстрирует то ощущение тесноты и малогабаритности, которое описывал еще Гёте: за двором с прекрасно расписанным домашним алтарем (ларарий), где одновременно размещались кухня и — под деревянной лестницей — уборная, расположены пять простых комнат на двух этажах. Их полы сделаны из утрамбованной земли с добавлением известкового мергеля, стены остались неоштукатуренными. Парадная часть дома, вероятно, находится в еще не раскопанной части города.

В одной из комнат удалось восстановить с помощью гипсовых слепков почти всю мебель. Помещение площадью 9 кв. м было довольно плотно ею заставлено. В углу располагалась кровать, достаточно широкая, чтобы в случае необходимости на ней могли спать двое. Интересно, что она имеет точно такую же, совершенно ничем не декорированную конструкцию, как и кровати рабов на вилле Чивита Джулиана. В изголовье лежал скомканный кусок ткани, который, вероятно, служил подушкой. Рядом стоял деревянный сундук с двумя отделениями. Во время извержения Везувия его содержимое поспешно вынули, за исключением глиняной лампы, тарелки и куска ткани (одежды?), крышка осталась открытой, прислоненной к стене. Перед ним небольшой круглый деревянный стол на трех ножках, на котором еще стояли тарелки из глины и стекла. Рядом с дверью находится то, что мы назвали «кухонным уголком»: лежащая на полу черепица со следами огня. Здесь можно было согреться углями из кухонного очага, выпить пряного вина из маленьких глиняных кувшинов, стоявших перед ним на полу.

С задней стороны дома мы раскопали комнату, которая, возможно, принадлежала к тому же комплексу, хотя пока это остается предположением. Обстановка здесь богаче, так как мы, вероятно, находимся в парадной части, занимаемой хозяевами. Однако с точки зрения «тесноты и малогабаритности» картина схожая. Помещение площадью 12 кв. м освещалось лишь крошечным окном над дверью. Стены украшены простыми узорами, пол сделан из утрамбованной земли с добавлением известкового мергеля. Две кровати и небольшой шкаф занимали более половины комнаты — их гипсовые слепки также удалось сделать. Эта мебель значительно дороже, чем в другой комнате. Деревянные панели защищали от сырости и холода каменной кладки, у одной из кроватей они были украшены филигранной резьбой по слоновой кости.

В центре комнаты пол просел. Чтобы стоящая там кровать не шаталась, кто-то подложил под ножки доску, сохранившуюся в виде гипсового слепка.

Подобным образом меблированными мы должны представлять себе и сотни других спален. То же самое относится к мастерским и лавкам, выходившим на улицы Помпей. В них часто можно увидеть каменные основания лестниц, а на штукатурке стен иногда еще различимы очертания деревянных перил. Отверстия для балок свидетельствуют о существовании антресолей, иногда размером не больше одной лежанки: там спали или хранили инструменты и припасы.

На Нолланской улице, слева от входа в один из больших городских дворцов Помпей, Casa del Centenario (дом Столетия), находится такая лавка площадью 10 кв. м. Отверстия для балок в стене указывают на то, что выше был еще один этаж с небольшим окном, выходящим в переулок. А над ним еще один! Предполагалось, что здесь жил ремесленник со своей семьей. Так это было или нет, оставим в стороне: перестройка мастерской в своего рода жилую башню, в которой на 10 кв. м площади размещалось максимальное количество людей и товаров, во всяком случае говорит о многом.

То, как эти лавки и мастерские запирались на ночь, также показательно. Большинство из них имеют широкие проемы, как современные гаражи, а в каменном пороге почти всегда выбит узкий паз, куда можно было вертикально вставлять доски. С одной стороны паз расширялся, становясь обычным порогом с дверной петлей.

Как это устроено, можно увидеть на улице Виа дель Аббонданца, там был сделан гипсовый слепок таких «гаражных ворот», сохранившихся в виде отпечатка в слое пепла: в створку ворот из вертикальных досок была встроена ночная дверь, позволявшая жильцам входить и выходить, не открывая ворота полностью. Совершенно так же это происходит и сегодня в старых городских палаццо Неаполя, ставших теперь жилыми домами, университетскими зданиями или офисами. В огромной створке ворот — маленькая калитка, проходя через которую нужно наклонять голову.