С точки зрения экономических результатов год трудно назвать успешным. С одной стороны, прирост ВВП оказался почти вдвое выше запланированного – это, безусловно, плюс. Однако уровень инфляции тоже вдвое превысил прогнозный, причем остановить или хотя бы замедлить рост цен власти до сих пор не смогли. Рубль заметно ослаб, налоговая нагрузка выросла, компании жалуются на дефицит кадров, а в 2025-м корпоративному сектору грозит еще и дефицит инвестиций. «Профиль» выяснил, с какими проблемами столкнулась российская экономика в 2024-м и какие из них мы заберем с собой в наступивший год.
Белый список, черный список
Практически все макроэкономические показатели 2024 года заметно отличаются от прогнозных. Некоторые в лучшую сторону, но большая часть, увы, в худшую. Главной удачей российских экономических властей можно назвать рост ВВП, который, по предварительным оценкам, составит 3,9–4%, что почти вдвое выше официальных прогнозов. Минэкономразвития, например, ожидало, что в 2024–2026 годах прирост валового внутреннего продукта будет колебаться в диапазоне 2,2–2,3%.
Конечно, ключевым фактором опережающего роста стал продолжающийся бюджетный стимул, т. е. государственные расходы, да и внешняя конъюнктура (мировые цены на нефть) оказалась благоприятной. И все же на фоне обозначившихся проблем – инфляция, девальвация рубля и т. д. – такой рост ВВП можно назвать несомненным успехом. В 2023-м, когда перечисленные проблемы стояли не так остро, рост был ниже на три процентных пункта. Это доказывает высокие адаптационные способности российского бизнеса, населения и государства, прокомментировал «Профилю» директор Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) Александр Широв, а также вселяет надежду, что и в 2025 году положительная динамика сохранится, пусть рост окажется и не столь заметным. Сегодня, пожалуй, важнейшей проблемой для отрасли, по словам главного директора по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексея Громова, являются ограничения, вводимые против российских производителей сжиженного природного газа (СПГ). Прежде всего это фактический запрет на продажу нашим компаниям судов-газовозов. Данный демарш сильно подорвал потенциал развития отечественной СПГ-индустрии, по крайней мере, планы по производству к 2030 году 100 млн тонн СПГ можно считать несбыточными. То есть произвести-то мы сможем, но вывозить произведенное топливо будет не на чем.
Решить проблему быстро не получится: создание собственного танкерного флота потребует не меньших усилий, чем разработка и внедрение технологий по сжижению природного газа. Ситуация обостряется тем, что для развития наших арктических проектов «Ямал СПГ» и «Арктик СПГ-2» нужны газовозы ледового класса, а такие суда в мире наперечет. Сегодня Россия пытается наладить постройку СПГ-танкеров на верфях судостроительного комплекса «Звезда», но, по информации Алексея Громова, пока работы идут с отставанием от графика.
К слову, с конца 2023 года западные страны ужесточили борьбу с российским «теневым» флотом, который обеспечивает вывоз российской нефти и СПГ на внешние рынки. Недавно Евросоюз принял очередной, 15-й по счету пакет санкций, куда были включены еще 50 судов, перевозящих российскую нефть с нарушением установленных ограничений. Общее количество танкеров, попавших под западные рестрикции, приблизилось к сотне. Правда, за это время Россия сумела опережающими темпами нарастить свой «теневой» флот – по имеющимся оценкам, на конец предыдущего года у нас насчитывалось порядка 600 танкеров, в 2024-м их число выросло до 800. Так что потеря 100 судов не окажет существенного влияния на грузоперевозки.
