Новогодние праздники – это не только символический мостик между годом минувшим и годом наступившим, но и традиционная пора подведения социально-экономических итогов. Как страна прожила эти 12 месяцев, как чувствовала себя экономика, с какими рисками и препятствиями столкнулись отрасли, бизнес, рядовые люди? Продолжится ли рост ВВП, который четко обозначился во второй половине 2023 года и усилился в 2024-м? И чего ждать государству и среднестатистическому россиянину от 2025 года, что будет происходить с доходами бюджета и населения, как на них отразятся инфляция и валютный курс?
Об этом «365NEWS» рассказали видные экономические эксперты: ведущий аналитик Freedom Finance Global Наталья Мильчакова, директор Центра структурных исследований РАНХиГС Алексей Ведев, директор Института социально-экономических исследований Алексей Зубец и ведущий эксперт Центра политических технологий Никита Масленников. Наши собеседники сошлись во мнении: несмотря на серьезные внешние и внутренние вызовы, в целом экономика выдержала проверку на устойчивость и дала определенную надежду на позитивные перемены в наступающем году. Фото: ru.freepik.com «Год оказался неожиданно хорошим»
— Каким оказался 2024 год для российской экономики, какие основные тенденции и болевые точки он обозначил? Чего в нем было больше – достижений или неудач?
Мильчакова: Такого успешного в плане экономического роста года не было давно. Хотя тенденции были неоднозначными. С одной стороны – отчетливо обозначился рост в реальном секторе, причём не за счёт экспорта сырья за рубеж, а благодаря развитию обрабатывающей промышленности и технологий. Кроме того, рынок труда вплотную подошел к уровню полной занятости, а реальные доходы населения уверенно росли, что происходит только в последние два года, ранее они падали почти десять лет. Вместе с тем, обозначилось немало проблем в виде усиления инфляции, слабого рубля, дефицита квалифицированных кадров и низкой производительности труда, а также всё ещё сохраняющейся критической зависимости потребительского сектора и промышленности от импортных поставок.
Ведев: В целом достижений и позитива было явно больше, экономика выросла на 3,9–4%. В принципе, почти все отрасли хорошо адаптировались к санкциям: изменили логистику, улучшили импортозамещение. Однако во второй половине года усилились инфляция, колебания валютных курсов, довольно резко ослаб рубль. Закономерным итогом этой ситуации стало торможение роста.
Зубец: В отличие от 2023 года, особенно его первой половины, 2024-й оказался для России неожиданно хорошим. Выяснилось, что кейнсианская модель экономики всё-таки себя оправдывает. Вместе с тем, ресурсов этого работающего на высоких оборотах мотора может надолго не хватить, поскольку они ограничены. Мы получили достаточно серьезный рост доходов и зарплат, но при этом ускорилась инфляция и усилилась дифференциация между разными группами населения. В частности, доходы пенсионеров не поспевают за ценами. Что касается отдельных отраслей, тяжелее пришлось тем, кто попал под санкции – это ТЭК, финансы, авиация. Тем не менее, они показали себя неплохо, равно как машиностроение, сельское хозяйство, торговля, строительство.
Масленников: Чисто статистически почти по всем ключевым показателям, за исключением инфляции, год оказался более успешным, чем 2023-й. Но вот качество макродинамики ухудшилось: сейчас перегрев явно сильнее, чем тогда. Увеличивается разрыв между спросом и предложением, экономика становится все более фрагментированной, неравномерной, если брать отдельные сектора и виды экономической деятельности. На фоне остальных резко выделяются обрабатывающая промышленность, производство готовых металлоизделий, машиностроение. Вот явные бенефициары года. В то же время добычные отрасли, строительный комплекс, агросектор стагнируют, а грузоперевозки, боюсь, окажутся в минусе.
Инфляция на несколько процентных пунктов выше прошлогоднего результата. Резко усилился дефицит кадров: сегодня его испытывают до 76% предприятий. Заметно прибавилось рисков, они связаны в том числе с ужесточением денежно-кредитной политики ЦБ, активном бюджетном стимулированием экономики и нарастанием проблем с международными расчетами.
«История с инфляцией – однозначный провал»
— Как вы оцениваете основные макроэкономические показатели 2024 года (по ВВП, инфляции, бюджетному дефициту, курсу рубля, реальным доходам населения, ценам на нефть) в сравнении с показателями 2023 года?
Мильчакова: Официальные итоги еще не объявлены, но можно предположить, что рост ВВП составит около 4% (в 2023 году — 3,6%). Инфляция потребительских цен будет выше 9,5% (в 2023-м — 7,4%). Дефицит бюджета выйдет примерно на уровень 0,8-1% от ВВП (был 1,9% от ВВП). Курс рубля — 99-100 за доллар (был 89,69) и 13,5-14,1 за юань (был 12,58). Реальные доходы по итогам года увеличатся в пределах 7,5-8% (было 5,4%). Цена нефти Brent не превысит $75 за баррель (в прошлом году была $76,91). Резюме: помимо достижений есть и тревожные сигналы.
Ведев: Все показатели улучшились, за исключением курса рубля и инфляции, которая в последние недели показывает рекордные значения. Рубль в какой-то момент провалился до 114 за доллар, и это, конечно, абсолютный негатив. Что касается номинальных доходов населения, они продолжают расти высокими темпами (в ноябре – на 19%, реальные, соответственно – на 9%), хотя инфляция их нивелирует, и есть также проблема неравномерности по секторам. Бюджетный дефицит находится на достаточно низком уровне.
Зубец: Почти всё осталось в пределах прогноза. Цены на нефть просели совсем незначительно, хотя эксперты обещали чуть ли не катастрофу на мировом топливном рынке, связывая это с замедлением экономики Китая. Санкции в виде потолка цен тоже почти не повлияли на российский бюджет. А вот история с годовой инфляцией – это однозначный косяк, провал. По многим категориям наиболее востребованных продуктов цены явно выросли больше чем на 20%, этого категорически нельзя было допускать. Реальные (с учетом инфляции) зарплаты прибавили процентов пять-семь. Что касается курса рубля, в октябре-ноябре он выскочил за пределы спрогнозированного аналитиками в начале года коридора в 85-95, и это весомый проинфляционный фактор. Дефицит бюджета если и будет по итогам года, то небольшой.
Масленников: В 2023 году инфляция составила 7,4%, а сейчас мы явно уходим в интервал от 9,5% до 10%. Что касается валового внутреннего продукта, сделан небольшой шаг вперед – от прошлогодних 3,6% до примерно 3,8–4%. Дефицит бюджета сопоставим с прошлогодним — около 1,6–1,7% ВВП. Рост реальной заработной платы выйдет примерно на уровень показателя 2023-го – в пределах 8-8,5%. Что касается курса рубля, который год назад составил 90-91 за доллар, он сейчас несколько хуже – в районе сотни. Среднегодовые цены на нефть в этом году находятся в районе 75-76 долларов за баррель, это ниже прошлогодних 80.
«Ни стагфляции, ни рецессии»
— Ваш прогноз на 2025 год: какой сценарий ждет отечественную экономику с учетом текущих и потенциальных рисков?
Мильчакова: Экономика будет расти не так быстро, как в 2024 году, и в итоге прибавит примерно 3%. Инфляция замедлится до 6-8%, но это все равно много. Дефицит бюджета составит около 0,5-1% от ВВП. Курс доллара в 2025 году ждём в коридоре 95-105 рублей.
Ведев: Как и правительство, я жду резкого торможения экономики. На мой взгляд, рост ВВП снизится с 4% до 1,5%, объем инвестиций не превысит 2%, после десятипроцентного роста в этом году. Если говорить об основных рисках, это сохранение высокой инфляции, банкротство предприятий из-за высоких процентных ставок и падение доходов бюджета – из-за снижения нефтегазовых доходов и внутренней предпринимательской активности. На рост налоговых поступлений в федеральную казну надеяться нельзя.
Зубец: Если предположить, что уже весной 2025 году интенсивность военных действий пойдет на спад, что какое-то количество людей вернется из армии (хотя и с лагом примерно в полгода), и на рынке труда появятся дополнительные рабочие руки, зарплатная гонка прекратится. Во всяком случае, в ее нынешних тотальных формах. С другой стороны, инфляция сохранится на достаточно высоком уровне, хотя и меньшем, чем сегодня. Но общая острота экономических проблем снизится.
Масленников: Сценарий в целом понятен. Если деятельность регуляторов — ЦБ и правительства — будет должным образом скоординирована, то мы сделаем серьезный шаг в сторону сбалансированного экономического роста. Он непременно будет, хотя и заметно слабее прошлогоднего: основные макропоказатели сократятся примерно вдвое. Я не ожидаю ни стагфляции, ни, тем более, рецессии. ВВП покажет результат в пределах 1,5-2%, в зависимости от того, что будет происходить с инфляцией. Которая, в свою очередь, составит 5,5-6,5%. Что касается динамики инвестиций, я ожидаю сокращение в два раза – с 6% до 3%. Та же ситуация с потребительским спросом и реальными заработными платами: если в 2024 году оба показателя находились в интервале от 8% до 9%, то в 2025-м они не превысят 3-5%. Наконец, курс рубля весь следующий год будет пребывать в широких границах от 100 до 110 за доллар.
«Люди чувствуют себя более уязвимыми, чем год назад»
— Если сравнить жизнь (точнее, ее финансово-экономический аспект) среднестатистического россиянина в декабре прошлого года и сейчас, то какие основные изменения в ней произошли за это время? И как экономическая ситуация будет отражаться на доходах и покупательной способности населения в 2025 году?
Мильчакова: У работников выросли доходы, хотя не во всех отраслях, а с другой стороны, они значительно обесценились — из-за ускорения инфляции и слабого рубля в долларовом выражении. Поэтому нельзя однозначно утверждать, что благосостояние россиян очень сильно выросло. Впрочем, появилось немало программ поддержки ряда социальных групп (семей с детьми, в основном); сохраняется семейная ипотека под 6% годовых; по-прежнему действует программа материнского капитала; принято решение об индексации пенсий работающим пенсионерам. О том, насколько изменится благосостояние россиян в 2025 году говорить однозначно трудно. С одной стороны, действовавшие в 2024 году программы поддержки социальных категорий останутся, но рубль будет по-прежнему обесцениваться, негативно влияя на уровень жизни.
Ведев: Ситуация для населения объективно стала лучше. Хотя бы потому, что, согласно официальным данным, выросли и номинальные, и реальные доходы. В 2025 году эта тенденция должна в целом сохраниться, но есть вероятность, что из-за высокой инфляции темпы роста доходов пойдут на спад. 2025-й год объективно будет хуже, чем нынешний.
Зубец: Несмотря на высокую инфляцию, реальные доходы населения и прибыль предпринимателей растут (и будут расти в 2025 году). Количество благ, которые основная масса россиян может себе позволить, по крайней мере, не уменьшилось. Но однозначным негативом является подорожание всего и вся. Той же картошки на сто с лишним процентов с декабря прошлого года. Хотелось бы понять, как такое вообще могло произойти в нашей стране? А на днях увидел в магазине огурцы по 1000 рублей за килограмм. Это следствие монополизации рынка.
Масленников: Сегодня люди себя чувствуют в целом более уязвимыми, чем год назад. Прежде всего, из-за очень серьезного взлета инфляции и усиления общей неопределенности. Резко выросли процентные ставки по кредитам, значительно ухудшились перспективы решения жилищного вопроса, покупательная способность россиян снижается. Плюс, не спадает геополитическая напряжённость, принимающая все новые формы. С другой стороны, больше уверенности стало у семей с детьми – по причине растущей и более понятной, прозрачной материальной поддержки со стороны государства. Есть ощущение, что будут пересматриваться в лучшую сторону нормы предоставления материнского капитала. А вот пенсионерам жить стало намного тяжелее: коэффициент замещения утраченного заработка провалился к уровню 25%. Не улучшилось качество медицинских и образовательных услуг, слишком много сомнительных новаций в этих сферах.
Впереди – сокращение темпов роста заработных плат, премий, бонусов. У компаний больше нет денег на индексацию. А ключевая ставка останется высокой в течение всего 2025 года. Поэтому социально-психологическая составляющая общей экономической ситуации, то ощущение, с которым россияне входят в новый год, сегодня существенно хуже. Образ будущего размыт: куда-то мы все движемся, а куда – понятия не имеем.
