Падение Башара Асада за считанные недели стало главным итогом и потрясением 2024 года для всего Ближнего Востока. И это при том, что многие эксперты предупреждали о хрупкости правительства Сирии. Призывали Дамаск срочно проводить реформы и не жить на лаврах достигнутой четыре года назад победы над террористами – тем более победы, в которой заслуга России и Ирана была больше, чем у сирийской власти. Однако Асад не услышал эти призывы – и в итоге вынужден был бежать в Москву, где ему было предоставлено политическое убежище.
И если кто-то (а точнее – турки и европейцы) говорит о том, что после ухода Асада Сирии и всему Ближнему Востоку будет лучше, то он глубоко ошибается. В 2025 году регион ожидают новые катаклизмы, являющиеся последствиями сирийского.
Так, сирийская территория наверняка станет – и уже становится – настоящим рассадником нестабильности. Да, новые власти заявили о стремлении создать единую армию, провести выборы – но как всё это сделать в ситуации, когда как таковых единых властей в стране нет? Противники Асада всегда были конгломератом различных группировок, объединенных единым врагом – и сейчас, когда этого врага нет, множество игроков раздирают страну на части.
О каком единстве может идти речь, когда исламисты сейчас устраивают репрессии против сирийских христиан и алавитов? Когда сжигают новогодние елки, когда устраивают массовые рейды в Латакии с целью поиска «асадистских военных преступников»? По сути, собрать Сирию заново может лишь новый военный диктатор – да и то лишь после того, как все население вкусит последствия падения Асада и будет готово пожертвовать призраком гражданских прав ради реалистичной стабильности.
Что же касается внешних игроков, то после падения правительства Башара Асада их роли в регионе изменились. Как и расположение на шахматной доске.
Как верно отметил президент России Владимир Путин, главным бенефициаром сирийских событий стал Израиль. Страна, которая еще недавно выглядела как крепость, осажденная иранскими прокси. Страна, которая едва-едва вытягивала войну в секторе Газа и Ливане.
Страна, которая сейчас – после свержения Башара Асада и изгнания Ирана из Сирии – не просто выиграла эти войны, а еще и захватила часть сирийской территории.
«В Ливане и Палестине для израильтян поначалу события развивались так себе, однако в Сирии Биньямин Нетаньяху очень вовремя подсуетился», – объясняет газете ВЗГЛЯД политолог-международник, эксперт РСМД Елена Супонина. При этом не исключено, что территориальные приобретения Израиля будут оформлены еще и юридически. Ряд населенных друзами населенных пунктов на юге Сирии (опасающиеся быть вырезанными исламистами) уже изъявили желание войти в состав израильского государства.
Рука об руку с Израилем действует Турция. «Взаимоотношения Турции и Израиля остаются крайне холодными. На риторическом эмоциональном уровне продолжаются перепалки. Однако сейчас в Сирии происходит процесс раздела влияния между Анкарой и Тель-Авивом», – объясняет газете ВЗГЛЯД доктор политических наук, заведующий отделом Ближнего и Постсоветского Востока ИНИОН РАН Владимир Аватков.
В рамках этого разделения Турция берет под контроль северную часть Сирии. Алеппо (экономический центр, к которому до гражданской войны были привязаны юго-восточные провинции Турции), а также населенные курдами регионы, которые, по мнению турецких властей, являют собой источник угроз национальной безопасности страны. И сейчас Анкара получила возможность этот источник ликвидировать.
«Турция будет пытаться кардинальным образом решить проблему курдов – путем ликвидации всех курдских группировок»,
– говорит Владимир Аватков. Реджеп Эрдоган уже выставил им ультиматум, требуя разоружиться или умереть. «Сепаратистские убийцы либо попрощаются со своим оружием, либо будут похоронены на сирийских землях вместе со своим оружием», – заявил он.
По сути, единственным препятствием для кардинального решения сейчас являются союзники курдов – Соединенные Штаты. И от того, сумеет ли в 2025 году Эрдоган договориться с Дональдом Трампом, зависит судьба всего населения Сирийского Курдистана.
Сирийские события, казалось бы, упрочили не только внешнеполитические, но и внутриполитические позиции Реджепа Эрдогана. «Турция испытывает определенную эйфорию относительно того, что произошло в Сирии. Эта эйфория закрывает для населения страны внутренние проблемы, в частности с экономикой. Эйфория – и надежда на то, что сейчас три миллиона сирийских беженцев, которые осели в Турции, уедут назад домой», – говорит Владимир Аватков.
Однако здесь не все так просто. По словам Владимира Аваткова, на деле уехало лишь 25 тысяч. Более того, сейчас Турцию может накрыть новая волна мигрантов, бегущих от того хаоса, который сейчас разворачивается в Сирии.
Иран же сейчас пытается оправиться после геополитического поражения.
Пока что риторика Тегерана сводится к поиску виноватых в сирийском конфузе, однако в ближайшее время аятоллам придется решать, как жить дальше в ситуации, когда передовых рубежей обороны страны в Леванте больше нет, когда Турция и Израиль непомерно усилились. Когда – и это особо важно – в самом Иране сейчас нет нужной внутренней стабильности и единства для выработки нового внешнеполитического курса. Элиты ждут ухода верховного лидера (состояние здоровья Али Хаменеи, по слухам, непростое) и борьбы за имя нового наследника.
Возможно, Тегеран сможет в итоге подключиться к каким-то региональным системам по сдерживанию Анкары и Тель-Авива. «Сейчас арабские государства будут выстраивать отношения с Израилем и Турцией – и в то же время конкурировать с их региональными проектами. Что может вызвать определенные трения между ними», – говорит Елена Супонина. Однако сделать это будет непросто, да и Тегеран не привык встраиваться в чужие системы в своем, казалось бы, родном регионе.
Что же касается России, то она сумела в целом справиться с последствиями сирийского катаклизма и максимально прагматизировать свои позиции в регионе. Да, она лишилась в Сирии значительной доли присутствия – но зачем это присутствие нужно в ситуации, когда оно не трансформируется во влияние? Когда сирийские власти не прислушиваются к российским советам и не уважают российские интересы?
В то же время нужное России присутствие – на базах в Латакии – было сохранено. А все высвободившиеся силы сейчас, по всей видимости, будут направлены туда, где они нужнее с точки зрения российских интересов. То есть на СВО.
С ближневосточными же уравнениями пусть разбираются ближневосточные страны. Тем более в условиях сложившейся турбулентности. «Регион настолько взрывоопасен и переменчив, что здесь мало кто способен заглянуть в будущее. Сирия показала, что события могут развиваться очень быстро», – резюмирует Елена Супонина.
Теги: Ближний Восток , Башар Асад , война в Сирии , Россия и Турция
