Впору День медицинского работника переносить на 17 декабря! Отныне положения статьи 238 об оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности, больше не будут распространяться на случаи оказания медицинской помощи. Так и написано, черным по белому!
Это был печальный юридический курьез. Понятие «услуги», непредставимое в отечественном здравоохранении до конца 1980-х годов, появилось с рождением платной медицины. И очень понравилось страховщикам — с ним удобно выставлять счета и определять тарифы на медицинские манипуляции и процедуры. Врачам же слово «услуга» режет слух, они всячески открещиваются от принадлежности к этой сфере. В самом деле, разве можно перечислять через запятую работу реаниматолога, стрижку волос и уборку гостиничного номера (труд парикмахера и горничной тоже уважаем, но речь сейчас о другом)? Конечно же, больным не услуги оказывают, а медицинскую помощь. Назвать врача услужливым — весьма сомнительный комплимент.
Изначально законодатели не думали, что по 238-й статье УК вдруг начнут преследовать врачей. Дело даже не в терминологии. Применение этой злополучной статьи оправданно, если медицинский работник умышленно ставил под угрозу здоровье или жизнь пациента. Предположим, невролог, не имея сертификата эндокринолога, возьмется рассчитывать дозы инсулина больным сахарным диабетом. Или медсестра начнет делать уколы использованными шприцами, понимая, что может заразить больного ВИЧ-инфекцией или вирусным гепатитом. Но на практике подобные ситуации чрезвычайно редки. Тем не менее, несмотря на отсутствие злого умысла со стороны врачей, дела по статье 238 УК возбуждались все чаще. В 2023 году их доля в общем числе уголовных дел против медицинских работников составила рекордные 20 процентов. Между прочим, максимальное наказание по этой статье более чем сурово — 10 лет лишения свободы.
Врачебное сообщество давно добивалось декриминализации своей профессиональной деятельности. Стало страшно работать. В том же 2023 году возбуждено 2332 «медицинских» уголовных дела. Если добавить к ним те, что уже находятся в производстве, получится около 4000 дел. Это значит, что под дамокловым мечом «уголовки» работают 0,7% российских врачей.
Если бы в медицине действительно росла преступность, то вопросов бы, наверное, не возникло. Но дело-то в другом. По 238-й статье стали наказывать не только за халатность, но и за то, что не всегда удается предусмотреть и спрогнозировать. Например, за осложнения, возникшие в ходе хирургического вмешательства (а они возможны при любой, даже простой операции). То есть врач расплачивался за то, что шел на риск, за стремление сделать все, чтобы помочь пациенту. Что будет делать наученный подобным опытом благоразумный доктор? Естественно, откажется от малейшего риска. Кому от этого станет лучше? Уж точно не больному.
Порой под действие статьи 238 также попадали врачебные ошибки в диагностике и лечении. Да, такие случаи весьма прискорбны и требуют анализа. Но, во-первых, нет такого доктора, который бы ни разу не напортачил. Ведь врач — тоже человек, а человеку, как известно, свойственно ошибаться. А во-вторых, какое отношение добросовестное заблуждение специалиста имеет к оказанию заведомо небезопасных услуг? Тем более что безопасность в медицине — такая тонкая материя, что дать ей исчерпывающее определение не удалось до сих пор. Здоровье человека зависит от множества самых разных обстоятельств. Какой-то риск есть всегда, но в любой ситуации врачи стремятся — и чаще всего успешно! — помочь нам, а не услужить. Отрадно, что теперь это признали официально.
